МУЗЫКАЛЬНО - ЛИТЕРАТУРНЫЙ КЛУБ ПЕГАС - стихи поэта КАМПОС А,

КАМПОС Ассоль

Чертовы пальцы.

Избранное

***

Мне с тобою с ума сойти весело-

Луч смеется, весну затая,

И купается в сини песенка,

Светлая, как любовь моя.

Мне с тобой так легко и радостно:

В глаз твоих золотую даль

Под ликующим алым парусом

Мчится солнечный мой корабль.

Слышен гонг льдов, цветущих розами,

Здравствуй, свет мой, сорви голова!

Перезвоны летят березовые,

Купиной расцветают слова…

***

Тихой лаской овеяны дни:

Это ты улыбаешься мне.

Город звездами теплит огни,

Забываясь в доверчивом сне.

Золотистая осень разлук

Пригубила фиал красоты.

За  речных переплетом излук

В светлом облике видишься ты.

Ой, загадка с улыбкой шальной,

Из какой же ты тайны возник?

Ясно вижу за тонкой спиной

Белых крыльев трепещущий миг.

***

В тебе - мое спасение,

восторг и упоение,

и головокружение,

и сердца гулкий сбой,

   Отчаянье, смирение,

блаженство единения,

падение, парение -

все рождено тобой.

Тебе - мое томление,

влюбленное падение,

стремление, горение

и верности обет,

Тебе - мое везение,

мое благоговение,

мое благословение-

все, жизнь моя, тебе!..

***

Весна обьятья марту приоткрыла

И дня  качнула солнце – колыбель,

И вновь я обо всем с тобой забыла,

Вновь утонула жизнь моя в тебе.

Сережки цвета нежного  фисташек

С берез летели в искристый песок.

И волосы, как лепестки ромашек,

Мне щекотали губы и висок.

И любовалась я горячим светом

Лучей в ресницах - травах у щеки,

И нежилась в томленье разогретом

Твоей бездумно-ласковой руки.

Я знаю, есть всему свои пределы,

Я знаю, все пройдет - и страсть, и боль,

Но я живу тобой, и нет мне дела

Ни до чего, пока дышу тобой.

***

А дни бегут неотвратимо,

Меняя маски без конца,

И все прекраснее, все зримей

Сиянье твоего лица.

Звенит во мне  водой глубокой

Твой смех  и я  в себе вольна.

За что мне, бог мой кареокий,

Такая радость суждена?

***

В сердце бал молодой весны,

Половодья могучий гул;

Орхидей потаенные сны

Лепестками на талом снегу.

К экзотически - яркой звезде

Клетки - грудью, крылом круша,

На бескрайний простор, за предел

Прорывается мощно душа.

За надменную память глаз

И за их внимательный лед

Я бокал поднимаю за нас,

За звезду и за путь вперед!

***

Солнце топчет снег, и он горит

Блеском нестерпимым, сердится,

Пухнет и проваливается, ворчит,

Превращаясь в ручеек - веретенницу.

Школа раненая в небо  сломанным плечом

Дерзко и нахально упирается,

И играет  облака надувным золотым мячом,

Дразнит тучи,  и они, гомоня, расступаются.

Яростная молодость  отрицающей зиму мечты-

Господи, как в классе скучно! - но, благоуханный,

Рядом твой висок склоненный - списываешь ты

У меня деловито, расставляя орфограммы.

Господи, как мил ты в глупой важности своей!..

Холодными реками синяя весна растекается,

И я, скользнув взглядом по нежной щеке твоей,

Чувствую, что все во мне неудержимо улыбается.

Нет в мире радости невыразимей лица,

Взволнованного от улыбки смущенно-растерянной :

Вот ты пойман как обычный, бестолковый пацан,

Бог мой, фальшиво-независимый и самонадеянный!..

***

Я люблю наблюдать, как ты списываешь-

Словно случайно бросая взгляд в мою тетрадь.

Я любуюсь тайно глаз твоих сиропом с вишнями,

И тону в нем, не собираясь от этого

 наслаждения бежать.

Я задыхаюсь от нежности в этой щемящей сладости,

Слушаю дыханья чистый звук -как благую весть,

И бездомное сердце мое холодеет

 от поглощающей радости

Знать, что ты, божество узколицее,

 древнее ,все же есть!..

Океан человеческих судеб, вероятно, закашлялся,

И меня штормом выбросило

 на неведомые твои острова.-

Так в середину цветка, что от утренней росы оправился,

Теплый ветер заносит эльфов ,пчел и фей пировать.

Все в лице твоем нежном абсолютно неправильно,

 Все пленительно - ласково, как летних сумерек зов.

Я люблю в тебе все, мой божественный,

Мой медовый, старательный-

Мой писатель, мой ученый, мой гений,

Мой цветок с золотых островов!..

***

Месяц полон грусти сладкой,

Вечер полон ароматов.

Ты зовешь, моя загадка,

За предел души куда-то.

Я твои целую пальцы

И любуюсь их опалом.

Я их бережно, как святцы,

Ночью на груди держала.

Сны мои - цветные птицы

Над тобою так и вьются.

Сладко мне тебе молиться -

Звуки в горле льются, бьются.

Ах, истома, ах, блаженство!-

Все в тебе соединилось.

О восторг! О совершенство!..-

Боже, боже, я влюбилась!..

***

Вздымая шлейф воды и брызг,

Ревет плотина, землю роя.

Благоразумье  звонко - вдрызг!

Я - впереди, а все - за мною.

И гонят дикою ордой!-

Охота мчит и завывает,

И тростниковое копье

Твое мне сердце пробивает.

Ты мой охотник. Вот они,

Твои закинутые руки,

И, падая, я вижу нимб

Твой темный, идол моей муки.

Да полно, я не убегу,

И добивать меня не надо:

Я оторваться не могу

От твоего ночного взгляда.

И встать нет сил. И ты затих,

Забыв копье, игру, обычай,

И я у ног лежу твоих

Законно схваченной добычей.

Быть посему!..Ведь это так:

Ты победил, и в моем сердце-

Твое копье. Какой пустяк!-

С ним вдвое слаще будет петься.

***

Смеясь, поет душа, словно она,

Совсем как в дельте илистого Нила,

Опять незабываемо полна

Охотой на гигантских крокодилов.

И день был удивительно пригож,

Слезами ангелов на травах обозначен,

И сам ты был на этот день похож,

Темноволосый длинноногий мальчик.

Обвал шипящей кружевной воды

Швырял воздушно-снежные каскады,

И крокодилов мокрые следы

Вели в мир колдунов и водопадов.

Весна!..Болит душа, цветет апрель,

Хохочет жизнь грешащею весталкой.

Зной, крокодилы и вихрастый Лель

Смеется так, что прошлого не жалко.

***

Циферблат ночей и снов

Света солнечного дня.

Сколько звонких сладких слов

Накопилось у меня!

И созвучий, и молитв,

И цветов, и звезд, и звонов,

И раскрашенных драконов,

И русалочек, и нимф!

Все тебе я подарю-

И любовь, и наслажденье,

И тоску, и наважденье,

И хрустальную зарю.

Зацелую, уведу

В мир страстей и сладострастья

И полуночного счастья

За разлуку и беду.

Словно эльф ты ведь и сам:

Взгляд изменчив и не верен.

Ну так что ж? - Ты мне поверил? -

Привыкай же к чудесам!

***

Весь ты - цвета ржи и кофе,

И китайских крошечных кафе,

Весь - как иудеи на Голгофе

В ожиданье аутодафе.

Льются, льются слов твоих потоки-

Не пророческих, святых, а - просто так.

Преуспели б много на Востоке

Твои медоносные уста.

Кто ты, непонятный и нездешний,

Кроткий мой, саму себя губя,

Как люблю я - милого -тебя!

***

  Свеж твой взгляд, и чист, и ласков-

  Да вот что ж?-

  На приснившуюся сказку ты похож.

Так светло ты улыбаешься всегда,

Что лучисто зажигается звезда,

И беседует со мною с высоты,

И, подмигивая, шепчет,-ну а ты?

Молод ты, хорош и нежен в сказке той.

Ты - цветок медовый, свежий, золотой.

***

Я впервые видела ангела больного.

Все ассоциации только с Палестиной.

Вкус в душе чего-то явно неземного-

Как листаю книгу Библии старинной.

Желтый-желтый мальчик близко - тронь рукою!-

Тяжело пригнулся от своей болезни.

Может, это крылья тяжки за спиною?

Может, гнет неясный жизни бесполезной?

Ангел милый , нежный, я тебя узнала:

Мне глаза твои о том - вечные – сказали.

Встречи на земле с тобой одним желала-

Утоли моя, мой друг, скорби и печали…

***

У тебя глаза кошачьи-это плохо-

Пестрые, как - полдня - луч в листве.

Рыжий – осени - павлин опять заохал

О твоей небрежно-важной голове.

У тебя глаза больные - это плохо.

Весь ты -словно хрупкий лист письмен

Канцелярии - святой - царя Гороха

Древних-древних основательных времен.

У тебя глаза пустые - это плохо.

Значит-не надеяться, не звать.

Не поднять в тебе мне чувства переполоха,

Никогда крутой висок не целовать!

***

Играют веселые тени

На баночке с надписью «Крем»,

Царит атмосфера смятенья ,

И - глаз твоих пестрый гарем.

Наш вечный папаша тасует

Колоду неверную дней,

И профиль твой нежный рисует

На дымчатой сетке теней.

Мелькают подъезды, ступени,

И жизнь, вся в листках теорем,

Все тени, все тени, все тени,

И - глаз твоих пестрый гарем.

***

Мое сердце - в тревожном плену

Твоих губ, твоих глаз, твоих рук,

Безнадежно и молча тону

В черном зареве сказочных мук.

В голубые пучины ночей

Сходит солнце, устало чадя.

Его слезы - в мерцанье свечей,

Они в душу, как звезды, глядят.

И откуда-то с дальних небес,

Презирая пришествие дня,

Черной ночи роскошный портшез

Духи ночи несут для меня.

***

Золотое мерцанье зрачков

И кофейная мгла очей-

Мне не нужно ни мыслей, ни слов

Для тебя, порождение фей.

Мне не нужно видеть, чтоб знать:

Ты на встречу легко идешь.

Мне об этом может сказать

Тонких рук веселая дрожь.

И не нужно губ целовать,

Чтоб узнать, как они хороши:

Что ты есть - мне достаточно знать,

Моя дивная сказка души…

***

В очертаньях будней привычных

Появился мне знак:»Молчи!»-

Виноградины глаз горчичных

От пятнадцати лет горячи.

Я усталой ночной русалкой

Греюсь возле души твоей:

Ведь тебе все равно не жалко

Виноградного солнца дней.

И - бог весть-что станет со мною:

Мне , больной, сам от счастья пьян,

Льешь в пригоршни вино золотое,

Виноградно - шалый дурман.

***

Раствориться в твоем потревоженном взгляде,

Стать твоей незаметной скользящею тенью,

сделать богом в таинственном древнем обряде

В темном гроте, в кустарников пестром сплетенье;

И молиться, лежать на камнях обомшелых,

Жизнь как жертву сложить у подножья родного-

Ты из камня?-Так что ж?-Среди скал поседелых

Я тебе посвящаю волшебное слово.

Я слезами омою сто раз твое тело,

И оттает оно от смертельного хлада.

Я тебя оживлю, как творец-Галатею,

И иного желанья и счастья не надо.

***

Тихой речушки извивы,

Прелесть погасшего дня.

Сладкими вздохами ивы

Нежат и холят меня.

Желтых кувшинок раздолье

темная заводь таит.

Мягко степное приволье

Стелется в думы мои.

Сердце легко и беспечно

ясной любовью горит.

Вьется по россыпи Млечной

Дым от костра до зари.

В зелень - пижамок - одеты,

Клонятся долу цветы,

И улыбаешься где-то

Сонный и ласковый-ты.

***

Весенний дождь. Как пахнут тополя!..

Душа полна до пенистого края.

И дождь в себя-полночная земля-

Как солнца свет - Даная - принимает.

Ночь перед Вербным. Благостная лень.

Шепчу завороженно твое имя-

И-под ноги ложится мягко тень,

Как листья пальм-Христу в Иерусалиме.

И капель нескончаемый канон

Мелодией ликующею бьется:

Как пал библейский грозный Иерихон,

Так сердце мое чувству отдается.

И неба фиолетовый орех

Фиалки ароматы льет и множит…

***

Я никак не могу повзрослеть,

Я никак не могу поумнеть:

Мне блаженство - при встрече с тобой-

На тебя, улыбаясь, смотреть.

И на сцене, и в жизни ты мил,

И на сцене, и в жизни хорош.

Зачарованно любуясь, смотрю,

Как светло и легко ты живешь.

Ты к себе меня властно влечешь.

Я и рада б, сбежав, повзрослеть,-

Но ты слишком, ты слишком хорош,

Мне нельзя на тебя не смотреть!

***

Уже отцветают вишни,

Глаза ласкают березы,

Уже появляются розы

И одуванчики вышли.

Уже обихожены дачи,

Уже поля зеленеют-

И только сердце стареет

И тихо, горестно плачет…

***

Ты приходишь ко мне и в тревожном сне

Обольстительно-мягко смотришь в глаза.

Как пленителен ты и желанен мне-

И как страшно об этом тебе сказать.

Улыбаюсь бесстрастно-тепло тебе

И холодной рукою касаюсь других-

Мы одни в этой пестрой людской толпе,

Ты - один в моем сердце и думах моих.

Я повенчана ночью и я сестра

Серебристой владычице снов-Луне,

И молюсь, чтоб осталась она добра,

И опять ты виденьем пришел ко мне.

Обаяньем твоим обогреты дни.

Как в ловушку сердце твое заманить?-

Чтобы - роз аромат, чтобы мы одни,

Поцелуя блаженство до дна испить?

***

Душа незрячая трепещет в пустоте:

Она больна пророчеством Сивиллы-

За страстное стремленье к красоте

Она меня со счастьем разлучила.

Я зачарована растущею тоской.

В теснинах снов чужда отдохновенью,

Я мучусь-неразгаданным - тобой,

И нет мне ни спасенья, ни забвенья.

Как отдаленный смех, манишь меня,

Но на душе - печать. И добавляю

В глаза надменные холодного огня,

Тебя у школы по утрам встречая.

***

Прозрачный яхонтовый взгляд-

И искры кофе в брызгах ночи.

Что ты мне молча напророчил-

Сказал израненный закат.

Не отвернуться от любви,

И не спастись от злого жара,

От семицветного пожара

Очей мерцающих твоих…

***

Я так тебя ждала!..Затерян меж ветрами,

Мой мир угас без света и без сна-

А я молилась в ночь горячими губами,

Отчаянно шепча святые имена.

И вновь, еще ждала. Менялись дискотеки,

И матчи, и огни, друзья и вечера…

От горьких слез ночных отяжелели веки-

Но я еще ждала – возможное - вчера…

Все смолкло. Но я жду – привычно-возвращенья.

В душе - последний звон замерзшего стекла…

Тепла хочу, тепла! –не крови и не мщенья,

Поруганной моей любви-чуть - чуть тепла…

***

Пролетели, промчались - по глади небес - благородные кони,

И иконно-суровый Илья алым отполыхал;

Не спастись от себя, не уйти от упорной погони,

И не скоро еще миражом засветлеет привал.

Друг и враг-все равны, всех сравняли мне -палево-фрески;

И прищур пестрых глаз-как отточенный хохот клинка;

И танцуют вечерних огней среди крон арабески,

И колотится сердце ,немеет язык и слабеет рука.

Кем мне был присужден-сатаной или богом - мой жребий-

Из дали любоваться тобой?-Все гаданья сошлись,-

Чтобы снова и снова ,свидетель небесного дерби,

Замирала я, глядя в глаза твои - мою высь?..

***

О слабый, нежный, отзовись!

Позволь к душе твоей прижаться

И потрясенно разрыдаться,

Целуя сбывшуюся жизнь.

Хоть на мгновенье мне даруй

Тоску и счастье видеть очи,

В которых пляшут блики ночи

И тайны родниковых струй.

Я их люблю. Явись, явись!-

Люблю тебя, целую землю,

Где ходишь ты,-я все приемлю,-

О, милый, милый, отзовись!…

***

Я словно беру тебя в руки

 Средь прочих, реальных картин.

Несут листопады разлуки

Обрывки лесных паутин.

Ты, словно полотна Ван Гога,

Небрежностью линий хорош-

Побыть бы с тобой хоть немного,

Пока навсегда не уйдешь.

Я словно беру тебя в руки,

Лицом зарываюсь в тебя.

Летят снегопады разлуки,

И вьюги несносно трубят.

***

Вечереет. И звезды, как нездешние рыбы,

Уплывают, смекая, что идут корабли.

Утомленное солнце удержать не смогли бы

Все капризные боги нашей грешной земли.

Паруса ожиданья и Летучий Голландец.

И предвестье печали-в глуби тающий - свет.

И роскошный закат уцепился за шканец,

И, как школы Бежара, волн зеленый балет.

Над сиреневым миром-черный зонтик Вселенной.

Солнце скрылось за морем, выполняя обет.

Вечереет. Душа-как бокал влаги пенной.

Я люблю тебя милый, доброй ночи тебе.

***

Когда мой прихотливый мозг

 Перенасыщен информацией,

То, образам придавши лоск,

Рождает он ассоциации.

И видишься ты мне тогда

Среди толпы над Иорданом,

Иль на иконе Феофана,-

И - мимо дни, часы, года…

***

Сегодня я у дьявола в плену.

Гордыня адская огнем меня сжигает,

Вальс саламандр мне место уступает,

И я в пучине пламени тону.

Пуста сегодня и нага душа.

Лежат полоски вырезанной кожи-

Я не боюсь. Они на путь похожи,

Которым к духам мрака я пришла.

Меня извел сомненья тяжкий сон;

В безлюдном сердце цепенеет ревность,

Оно - лндник. Одна его потребность-

С твоим стучать в холодный унисон.

Я не боюсь ни пыток, ни тоски.

Я над людьми давно как луч заката,

Я власть пережила любви и злата

На черном берегу - страстей -реки.

Я не боюсь ни крови, ни огня-

 Я в нем от муки к жизни возвращаюсь

И дьяволу -кем стал ты для меня!..

***

Твои глаза теплы от солнца,

Светла улыбка от берез,

И грустно боль моя смеется,

Своих не сдерживая слез.

Ты так далек и недоступен,

А мне так мало, мало лет,

Что чужд тебе мой черный бубен

И пара старых кастаньет,

И тонкий флер движений страстных,

И хмельный и туманный взгляд-

Глаза с надеждою напрасно

Тебе вослед мои глядят.

Тебя в строках стихов целую

И мир, как смех, тебе дарю,

Тебя желаю и ревную,

И гордым бешенством горю.

Но - о, не верь!-легко сорваться,

Увидя, как легко дыша,

Уж будут губы усмехаться,

Пока домолиться душа.

***

Меня ночные тени обступили

И настороженно, ревниво ждут,

Когда любви серебряные крылья

Струну души в размахе разорвут.

Тогда стихи тугой струей польются,

И ветры сладких слов шатры совьют,

И звукам чистым звонко отзовутся

Высоты, где архангелы поют.

И будет в песне той ночная свежесть,

И губ твоих необретенный рай,

И боль утрат, и горечь слез, и тяжесть

Бокала с пеной, бьющей через край.

Создав тебя, печатию отметить

Решил Господь, и вот ты стал,

Попав в моих речей густые сети,

На красоты высокий пьедестал.

Смешно, но я люблю тебя, изящный,

Тобой любуюсь на свою беду,

И за восторг страстей моих кипящих

Смеясь, горю живьем в немом аду!

***

Упоительный бархат пионов,

Потаенная ночь лепестков-

Словно нега томительных стонов

И исписанных нервно листков;

Словно заросли дикой малины,

Словно губы в цветочной пыли,

Словно песни старинной и длинной

Звуки, что навсегда отошли.

Словно ночь колдовства и измены,

Словно свет запоздалой зари,

Словно мука случайного плена,

В келье брошенные тропари;

Ах вы, знаки беды и разлуки,

Ах, разбойники !.. - ну , ничего,

Я беру вас, растрепышей, в руки,

Как лицо дорогое его…

***

Фонарь голубой мне печально мигает,

Спят люди и полки, купе спят пустые…

А там, за окном, от меня убегает

Россия, Россия, Россия, Россия.

А поезд все дальше, все дальше, уносит,

Глотает разлуку, от горя шалея,

И рельсы скандируют в такт колесам:

Быстрей от Сергея, Сергея, Сергея…

И искрами высвечен лик пространства,

За степью - лес, и все - мимо, - мимо…

Лишь ради тебя все земли убранство,

Любимый, любимый, любимый, любимый.

О мальчик мой!…Жизнь не одно мгновенье,

Но ты вспоминать обо мне не будешь:

Лишь росы осушат малиновки пеньем-

Забудешь, забудешь, забудешь, забудешь…

***

Любимый, забываемый, приснись,

Шагни в вагон струею свежей ветра,

Вдохни в разлуку хмель опальный лета,

Мне песней засыпающей явись.

И зноем чуть обласканной рукой

Коснись щеки, о мой далекий, нежный,

И в ожиданье боли неизбежной

Любимых глаз улыбкой успокой.

И дымной пеленой твоих волос

Затянется янтарный мед покосов,

Задержит время обомшелый посох,

Чтоб шалый ветер быстро не унес.

Мелькни ж, хоть на мгновенье отзовись

Гортанной трелью в звонком птичьем хоре,

Плыви в заре, мечтающий над морем-

Любимый, предрассветный мой, приснись!..

***

Ночи шорохи вьются в траве,

Осторожно целуя цветы;

В ароматной тени-синеве

Расцветает печаль красоты.

Веют счастьем родные черты,

и душа, словно кубок, полна-

И откуда такие мечты,

И откуда плывет тишина?..

Пряди мягкие ночи нежны,

И от жестов любимой руки-

Пусть сказанья души не слышны-

Опадают с сердец лепестки.

***

Запел вечерний хор…И соловьиный

Закат устами алыми зардел,

И губы повторяли звук любимый

И ты сквозь время на меня глядел.

Как ты попал в мой сад из южной дали,

С своей кристально-глазой чистотой,

И тенью легкой ласковой печали

Отметил свой приход ко мне. Постой,

Побудь со мною в этот тихий вечер.

Я так ждала тебя. Не исчезай.

Пусть звезды и огней приречных свечи

Засветят твои милые глаза.

Побудь со мною в этот тихий вечер.

Я так ждала тебя. Не исчезай.

Пусть звезды и огней приречных свечи

Засветят твои милые глаза.

Побудь со мной. Послушай эти свисты,

Концерт цикад-вечерний хор земли…

О счастье!..-как к тебе мы были близко,

Как далеко мы от тебя ушли!

***

Ласковая память, голубые сны,

Милый дар желанной зоревой весны.

Свежих губ сиянье, чистый блеск очей,

И томленье неги в звездности ночей.

Музыки и танца светлая печаль,

Уж пора прощаться и расстаться жаль.

Встречи, расставанья первые цветы-

О, очарованье, имя ему-ты.

***

И последнее отплачется-все пройдет.

Солнце теплое закатится в свой черед.

И черемух сны воздушные отлетят,

И навек слова бездушные замолчат.

Ночи тонкое дыхание над свечой,

Сердца горькое молчание ни о чем.

До рассвета оно теплится и болит.

Что-возмездие?-притерпится, догорит.

Горе тихо убаюкает темнота

Погасающими звуками: ты не та.

Слишком ярко, неразмеренно ты живешь,

Звонко и самоуверенно ты поешь.

Все, на чем печать Извечного средь веков,

Одиночеством отмечено испокон.

Солнце теплое закатится, жизнь уйдет.

И последнее отплачется, все пройдет.

***

Летним вечером румяным

Ты приди в наш тихий дом.

Тучки в рваном одеяле

Нянчат месяц над бугром.

Грусть щемящая кукушек

Пролилась в густой овес,

Суетных сорок-кликушек

Ветер - истовость - унес.

Стихла галочья тревога,

И к избушке у реки

Льнет усталая дорога,

Подползают тростники.

Тонет в зоревых разливах

Пряной мяты аромат,

Кротки ветра переливы…

Где же ты, мой падший брат?

Дремлет в сумерках деревня,

Волга плещется у ног.

Кто, задумчивый, небрежно

Золотой примял песок?..

Где ты? Где с тоскливой силой

Твои слезы пролились?-

 Друг мой, брат мой, милый ,милый,

О, прости! Вернись, Вернись…

***

В тонком изящном кружеве ночи

Тени прозрачные тихо мелькают…

Как не любить твои звездные очи?-

Нежность цветет в них и сердце в них тает.

В бархате лунном трава молодая,

В глади озерной - все тайны лесные.

Шлют тебе, радость моя золотая,

Ивы поклоны свои поясные.

Сотовый мед - твоих глаз волхвованье.

Звездная пыль сердце нежит и полнит…

Песни дорог мне даны в расставанье,

Чтоб твою душу красивую помнить.

***

В - синей ночи-сладком обаяньи

Терпка мысль о счастии былом.

Чистых звезд хрустальное сиянье

Над - флажка трепещущим -крылом.

Свежими осыпаны цветами

Черные душистые кусты.

Мне в дали вишневыми устами

Улыбнулся ль, мой забытый, ты?

Черный флюгер - маленький кораблик-

В глубь молчанья сонного плывет,

И в кустах - забытый богом - зяблик

Дерзкое и нежное поет.

***

Твои розы-они были не мне.

Твой приход-он был не для меня.

Не припомню среди множества дней

Я такого несчастливого дня.

Я страшилась посмотреть на тебя,

Встретить вновь равнодушный твой взгляд,

Я кусала губы, муча себя-

Как душа, они горят и болят.

Я напрасно истомилась тобой:

Взор твой светел, он не знает огня.

И не мне поцелуй будет твой,

Как и сам ты - не для меня.

***

«Будет свет,»-сказал Господь.

Отчего же смолкли лиры?

Отчего так стыла плоть

Деревянного кумира?

Отчего так ночь темна

И так густо пахнет серой?

И у черного окна

Не колышутся шпалеры?

Отчего так ночь ха?

Сердце стало сладко биться?-

Тише, тише! - от греха

Надо богу помолиться.

***

Как мимолетный нежный сон,

Хорош твой мягкий голос милый-

Так голубь в проседи лесной

Улыбчивой чарует силой.

Как ландыша намек-волос

Чуть слышное благоуханье,

И слезы терпкие берез

Льют в них свое очарованье.

Фигурка - лунных ткань лучей,

Соединенных мысли взлетом

И обаянием свечей

За дальних окон переплетом.

И - легкий скул - загару губ

Напоминает мне порою

Малютку-облачко в снегу,

Слегка согретое зарею.

Как мимолетный детский сон,

Хорош твой тонкий облик юный.

Все сердца потайные струны

Затронул грустью светлой он…

***

В белые руки взяла зима помело-

Пуха легчайшего ночью к крыльцу намело.

Узоры тончайшие пишет на стеклах мороз,

Сердится, если выходят-мешают!-хватает за нос.

Крутит поземка и вьется змеей по садам,

И подбирается к маленьким, вмерзшим в былое следам.

Скоро и их завьюжит - и помчится гулять помело,

  Все заметая в - болящем бесслезно-былом.

***

Туча белая сжевала белый город,

Мокрый снег слепит, слепит, слепит, слепит…

Во все дни опять с тобой мы пьяны оба,

Нас с тобой сам этот серый мрак пьянит.

Запах винный, хмельный, резкий у погоды,

Ни звезды нет в снежной каше, ни огня.

И нельзя понять, где дом мой, небо, город-

Может, горе обойдет во мгле меня…

***

Тайна лунной ночи-слезы одиночества.

Стали дни короче-осени пророчество.

Говорила: будете плакать в ночи зимние,

И сердца простудите - станут искрой синею.

Так и стало: в темные очи сердце кануло,

Душу утомленную равнодушье ранило.

Тихо - в полночь лунную-льется боль пророчества-

Тайные и трудные слезы одиночества.

***

Босоногая синяя ночь

За замерзшим узорным стеклом

Убегает отчаянно прочь-

В край, где весело жить и тепло.

Старым платьицем в дали мелькнет,

Из кудрей вынув вдар две звезды,

И опять за собой позовет-

И пойду, раз забыл меня ты.

Вновь свободна бродяга-душа,

Снова жадная пропасть в глазах;

И пойду я опять ,не спеша,

Бросив старую веру в рюкзак.

***

На пурпуре листвы, в огне веселых вишен,

На тени-шлейфе от дворца-ствола-

Твой образ, твой прекрасный, тихий, вижу-

Его ночами из дали звала.

О образ твой!..Веянье тонких зелий

Хмельных фиалок в призрачных лесах,

След плача, снов, прощаний и веселий

В раскрытых, затуманенных глазах.

О образ твой!…Могущество и - нежность…

Звезда катится золотой петлей

На злого одиночества безбрежность

Над вишней, садом, Доном и землей.

***

И часы бесконечны, как вечера ,

И вчера, как сегодня,

И завтра, как смолкнувшее вчера-

Не в Сулине, так в вагоне.

И, тоской захлебнувшись пустых дорог,

Сердце лишь всхлипнет-

Солнца луч не пробудит зачахший цветок:

Он погибнет.

***

Любимые глаза, меня своей печалью

Омойте еще раз, верните прежний рай;

За горечью ночей укрывшею вас далью

Откройте хоть на миг ваш родниковый край.

И радость снизойдет знакомым легким шагом

К заждавшимся рукам, к измученным губам-

И бог прольет из глаз -бесценных капель влагу,

И ангелы падут к твоим, Любовь, ногам…

***

Пусть кружатся осенние листья,

Дней дождливых встречая пору;

Словно в прятки играя с жизнью,

Обнимает влюбленно кору.

Прижимаются всею плотью-

Жизни миг удержать, продлить,

И опять в неизбежном цейтноте

Ветра жертвами зарябить.

Так и сердце - его измордуют,

Вымучат-а надежда живет:

Листья желтые ветви целуют,

Отправляясь в свой смертный полет.

***

Любить тебя - как есть грейпфрут:

Такой душистый, как взрезаешь,

А как зубами увязаешь-

Кошмары спазмами ползут.

Какая горечь, дорогой!..

Ну до чего ж природа лжива:

Все, что чарующе-красиво,

На вкус так гадко, боже мой!..

***

Да за что же мука мне такая - не пойму:

Неужели ж плох настолько мой короткий век?

У фонтана призрак Гаутамы-весь в дыму:

Осень жжет костры, как жертвы желтые земле.

Будда не успел страданье в жизни истребить,

Спрятался до срока в райском праздничном саду.

И теперь решаем вечно:быть или не быть.

Больше первой никогда к тебе не подойду.

Быть или не быть - какая глупость, все равно.

Пусть нирвана лучше рая - все равно не быть.

Ада нет в буддизме-в душах наших он давно,

И страданьем нашим ничего не искупить.

Будда в мире не хотел устоев поменять:

Женщина лишь пыль у чьих-то загорелых ног.

Можно душу убивать,а можно потерять,

Закрутившись в перекрестках жизненных дорог.

***

Твой рот - в нем песня пьяная гвоздик,

И губы - сон ленивого бутона;

И жизнь моя - лишь нашей встречи миг,

Спазм изумленья иотрава стона.

В глазах-паденье дикое лавин,

И прошлое все в маленьком абзаце;

А губы эти-больше не твои:

Они -мои, и - вне цивилизаций.

Ты был моим до сказок о Христе,

До пирамид и Мемфисских порталов:

Мы были сгустком плазмы в темноте,

Когда земля органику рождала.

Ты пылью звезд вошел в мой черный мозг.

И тайна бытия - уже не тайна;

Ты мой к безумству и блаженству мост,

Ты - Рок и Бог, Великий и Случайный…

***

Я вновь одна. И слава богу.

Прошла чахоточная жизнь.

Пусть худо-пройдена дорога,

Настало время слез и тризн.

И горько вспомнить в тишине

Обьятья ваши, танцы, взгляды,

И ложь твою пустую мне-

Все то, что было, мне не надо.

Ведь кто сказал?-не помню, кто-

Флобер?или из древних кто-то:

Не троньте идолов рукой-

Прилипнет к пальцам позолота.

***

По этапам крушения мира

Я по лесенке Маркса иду,

Все такая же язва-задира,

Все в таком же с собой неладу.

Я в корзинку свою собираю

Стебли красных и желтых лучей

Листья душ. теплой осенью рая

Облетевшие в фартук ночей.

Я все так же вольна и бездомна,

Слышу снова, как движется свет;

Сочный месяц медвяным бутоном

Мне с небес посылает привет.

В этом мире -какое мне дело

До тебя и того. как мне жить:

Я утратила все, что имела,

Чтобы чем-то еще дорожить.

***

Ну что мне сделать, чтоб понравиться тебе?!

Взмолиться Господу, чтоб он меня послушал

И обратился бы к моей судьбе,

Чтоб, как у Дины, у меня торчали уши?

Ну что мне сделать, чтобы муку эту сбыть?!-

Лишиться глаз и слуха, вроде мидий,

Не чувствовать, не грезить, не любить:

Нельзя не любоваться, тебя видя.

Ну что мне сделать, чтобы не страдать, не жить

В таком огне и муке невозможной,

Слетая пеплом к твоему подножью

От жертвенника зорь, ну как - не быть?!.

***

Мне еще нисколько лет-да уже стара я.

Жизни высохший букет все перебираю.

Век за веком мчатся ввысь,звезды зажигая-

Там вселенной бьется жизнь, вечно молодая.

Стебель Млечного пути и квазаров листья,

Черных дыр вода в горсти и миров мониста-

Только чужд им человек - теплым дном ладоней       ,

Кремовым прищуром век, словом оброненным.

И за это мстит чужой мир холодных далей:

Оказалось все игрой, правдой что считали.

Пальцы чертовы в судьбе крепкой хваткой ночи,

Жизни высохший букет временем обточен.

Пылью ссыпались цветы, Пеплом сердца схизмы:

Был мне слишком нужен ты, чтоб молиться жизни.

Опаленная луной, тлею, догорая,

Звезды серы, вял огонь - с ним и умираю.

                                                      ***

Усмешка мелькнет на губах охладевших-

Растерянность жизни смешна.

И в сердце, тебя удержать не сумевшем,

Усами завьется струна.

Навзрыд заклокочет гитара чужая,

И жизни пленительный торт,

Распоротым брюхом иллюзий сверкая,

Сливовой начинкой стечет.

Усмешка!-как гибель нелепа безмерно!-

За что ж так ударил ты?-

В размахе тяжелом подмоченных перьев

Небесные мчатся шуты…

***

Не спится. Город мертв. В купели зимних звуков

Полощется одно - метельный хриплый свист.

В поверженной любви негнущуюся руку

Влагает едко ночь холодный аметист.

Несется по земле несытый грубый ветер,

Швыряет снег в окно, где теплится огонь.

Который век подряд он шарит по планете,

Не думая смирять свой похотливый гон.

Кровавый сок побед. Зазвездные капеллы.

Курится фимиам и торжествует зло.

Униженная жизнь, продажа душ и тела

Отмечены небес властительным жезлом.

И нет исхода, нет высоких слов и нравов,

Вновь бедный - сир и слаб, вновь век самоубийств,

Ликуют в темноте кровавые забавы,

И заглушает все пурги змеиный свист.

***

Сердца тоска, вековечная тайна,

Не убежать от тебя.

Радость и счастье - неверны, случайны,

Юно из дали глядят.

Нежность растет, затаенною грустью

Сердца цветенье томит.

Словно река полноводная к устью

Плавные воды стремит.

Гордости боль и утраченной веры,

Терпкая шутка - печаль…

Грустен рассвет этот влажный и серый,

Словно бы нас ему жаль.

***

Все прожекторы горят,

И дворец в морозной дымке.

О тебе лишь говорят мысли, мысли-невидимки.

Пруд замерзший сине-синь.

И следы - как в звездной лаве.

Ну о чем тебя просить?-

Ведь и не о том, пожалуй.

Одинока моя мгла,

В тайниках души - прощанье:

Просто смех за обещанье

Ошибившись, приняла.

Вымысел не есть обман,-

Так считает Окуджава;

Оба мы с тобою правы,-

Не сложился наш роман.

Каждый любит. словно губит,

Каждый губит, хоть и любит,

Каждый нежность свою губит,

Не умеет уберечь.

Так хотела ли природа?-

Сказками такого рода

Душ от боли не сберечь…

***

Тихий дождь скребется в листьях,

Мокрая скамья.

В целом мире, в целой жизни-

Только ты и я.

Боль и грусть - былые - в мглистый

Сумрак отошли.

В остриях ресниц иглистых

Блещут хрустали.

Как на фоне яшмы в чистых

Желтых Янтарях

Вечно живы травы, листья

И лучи горят-

Так в очах твоих хрустальных

Редкой красоты

Дальних звезд полышут тайны

И цветут цветы.

***

Любовь-это чувствование Бога в себе,

И это к нему любовь.

В ней-смысл нашей жизни и всех затей.

Цель буффонады любой.

Любовь-это вечный прекрасный обман,

Лучшее из светлых чудес,

Забвенье от полученных ударов иран,

И - она стоит месс!

Любовь - это пламя высоких душ,

Она метит их лунным огнем.

Она берет всех ,кто сердцем хорош,

И нанизывает на копье.

И счастье лишь тем, кто небес игрой

Оказались на нем вдвоем6

Из сердца в сердце, мешая кровь,

Прошло его острие.

А нам, кто нанизаны были врозь-

Порознь мукой гореть.

Летит через жизнь лучевая ось.

Где полюсы - крест и смерть.

***

Я попала под тебя, как под град-

Не цветаевские светлые ливни,

Не изящно-гумилевские лилии

На меня льдом небесным летят.

Я попала под тебя всей душой,

Всею выношенной прежней болью,

Всей израненною жизнью любовью-

И усмешкой ты ко мне снизошел.

Я попала под нее с мостовой,

Как под поезд на дурном переезде.

Как под фаустово знанье-возмездье,

Что не будет никогда ничего.

***

Перманентный оправдательный акт:

Не увидел ,не прочел, не допонял,

Не дослышал. не увлекся ,не склонен,-

Ну и вышло: не мужчина, а так.

Я разбилась об тебя, как об дверь,

Я неслась, не разбирая ступеней,

К - рая сладкого - пленительной сени,

Не считая ни примет, ни потерь.

Разве важно-сколько взял, сколько дал?

Разве важно,было ль это взаимно?

Разве важно под обвалами ливня

 Знать, откуда испарялась вода?

Я разбилась об тебя, как о смех,

Я не знал, что смешное так больно,

И что мужества, упорства и воли

У мужчин не хватает на всех.

Разве нужен оправдательный акт?-

Каждый сердца себе сам отмеряет.

Каждый бога себе сам выбирает,

С ним горит, иль составляет контракт…

***

Над городом - навязчивый покой.

Метель плюется в окна., завывая.

Узоры сумерек задумчивой рукой

Судьба в лиловых пяльцах вышивает.

Как замкнут мир твоих вечерних глаз!..

Что проку -быть, -когда угасло лето,

Когда пустынны очи, как палас.

И моего не отражают света.

Как греет печка теплым изразцом!..

Наедине с огнем так вспомнить мило:

Степи веселое румяное лицо

Холмов щеками нас к себе манило.

О, вспоминать-не то же, что забыть?-

Глотаю воздух горечи и дыма.

Наедине с собой и прошлым быть-

Лишь это подарил ты мне любимый.

Во мраке глупо путается мысль.

Рвет нить тоски челнок любви допетой,

И в гротах окон вьюга тянет высь

Кормить седые тучи до рассвета.

***

Я рейсом шла на Амальтею,

Чертя Стругацких оверсан,

К - системы - выходу, хмелея,

Не видя в миражах обман.

К Юпитеру опасна близость-

Лохматый монстр рукой схватил:

Твоя ленивая капризность

Меня лишила сна и сил.

Погиб фотонный отражатель-

Сюжет неприхотлив и прост,

И подо мной тебе, приятель,-

Тыщь пятьдесят кошмарных верст.

Как розов водород тягучий!..

Как беззащитен мой корабль!..

И мчишь пузырчатые тучи

Ты в - мира кладбище-корраль.

О. ты велик, ты-повелитель!..-

С орбиты всех ты шлешь ко дну.

Я камнем падаю в Юпитер.

Спасенья нет-в тебе тону.

***

Ты был руслом моей непутевой реки,

Ты был жестом любимой усталой руки,

Бескорыстной потребностью верить и жить,

До последнего стона земного любить;

Ты был ангелом в черной угрозе ночи,

И спасительным всплеском нежданной свечи,

Напряженьем тоски и безумием снов,

Золотою эротикой тающих слов;

Сцеловал твой абрис сливочный листопад,

Звук тончайших шагов поглотил снегопад,

мою душу унес за края звездопад-

И остался со мной только памяти ад.

Свет дремотной зари проступает во мгле,

Тлеют искрами храмы на лиловой земле.

Я - андроид судьбы твоей. файл черновой,

Я - лишь ты .ты - во мне, надо мною, со мной…

***

Вечер незаметно проступает

В бледном небе желтою звездой.

Ключ к душе я тихо подбираю,

Клавишей чуть вороша гнездо.

И бесформенным щемящим комом

Ощущений-острых и немых-

Рвет канву старинного канона

Боль, привычно бьющая под дых.

Звезды спелой гроздью винограда

Падают в лукошко бытия…

Мне тебя давно уже не надо,

Горе в строфах схоронила я.

Замкнуто болит душа пустая

Тонким наслаждением утрат…

Грустью неизведанного рая

Клавиши вечерние болят.

***

Напряжение черного блеска глаз

Стирало остальное лицо.

Кто не помолился тогда за нас,

Кто на блюдо не бросил кольцо?

Кто не погадал нам на дальний путь

В притаившихся землях и днях,

Кто не захотел, чтобы стала грудь

Причалом твоя для меня?

Кто вмешался в наш танец с тобой тогда-

Мерлин? Сказочный исполин?-

Кто уносит меня в невозвратную даль,

Где целуют моря корабли?

Где остался ты, мальчик с киприотских ваз,

Разомкнувший рук моих кольцо,

У которого мука летящих глаз

Стирала остальное лицо?

***

Завитки твоих висков-

Это цепь моего сердца.

Мне вовек не отвертеться

От бесценных тех оков.

Спелых губ твоих вино,

Хмель горячих глаз зовущих-

Эту песнь лесов цветущих-

Пить и петь мне не дано.

Слов случайных мед и боль,

Тайна ждущих губ любимых…

Я лелею твое имя ,

Хоть нейдет оно к « Ассоль».

Я его произношу –

И звенят у сердца цепи,

Звезды, якоря и крепи-

И тобою я дышу.

Рассказала мне беда,

Что твои мне лгали очи-

Что ж, я знала. Пусть. Но ночью

Ты со мною навсегда.

***

Молитвенник моих ночей-

Блеск осторожный и зовущий

Твоих оплавленных очей,

У совести меня крадущих.

Я в древней саге бытия

Тебя с усмешкою читаю,

И подхожу небрежно я

К неведомому прежде краю.

Пусть - бездны -озаренный мир

Раскроется тюльпаном черным-

Ты в нем, крылатый мой кумир,

Своим абрисом непокорным.

Там правит балы Сатана

И хор помощников помладше-

Прими, кошмарная страна,

Звезду души, к тебе упавшей!..

Открой решетку из мечей:

Я безоружна и несложна.

Пусть блеск ночной твоих очей

Уже не будет осторожным.

И если ты решишь: спасти

Мою не хочешь душу - боже,

Да только в руки подхвати

Или прими на крыльев ложе.

Мне все равно. Я не боюсь.

Я сразу знала, что ты демон.

Лишь крепче, крепче я прижмусь

К твоему бронзовому телу.

Целуй меня, Целуй! У врат,

Где мы дорогу выбираем,

Я - за тобой. Пусть будет ад.

Мне без тебя не нужно рая.

***

О мой высокий бог. мой повелитель,

Я уступаю - снова и всегда:

Твою не тронув мирную обитель,

Я ухожу, не причинив вреда.

Два звездные колодца - твои очи-

Иллюминатор плавят предо мной:

В свеченье океанской грозной ночи-

Два волчьих знака, полные луной.

Лишь раз прижал. взглянул и утонула,

Забыв про жизнь, эротику и страсть:

Все навсегда в душе моей уснуло,

Чтоб лишь с тобой, когда придешь, пропасть.

И в этом зачарованном покое

Тебя я жду, плывя по волнам лет.

шелк завитков я чую под рукою

И вижу волчий знак: ты здесь, мой свет.

***

Мне приснился ужасный,

Удивительный сон:

Ты все так же прекрасен

И в меня не влюблен.

Было все так естественно

В этом сне, дорогой:

Мой восторг, мой божественный,

Ты смеялся с другой.

Рта изгиб упоительный

Обращен не ко мне.

Плыл твой взгляд восхитительный,

Как оливка в вине.

Плачу я, повелитель мой,

Все - из рук,

Мальчик мой удивительный,

Бог разлук!

***

Я о тебе в глуши моей колдую.

В гитары плаче голос твой живет-

И не хочу я верить, что целует

Другую ослепительный твой рот.

Тоской смертельной вымучено тело.

Мне б очерк плеч твоих от слез спасти-

Всем своеволием моим тебя хотела

В себя вобрать, запомнить, унести.

Чтоб навсегда в мозгу холодном грело,

Спасая от седой пурги висок,

сознанье, что в мои ты ссыпал смело

Глаз темно-золотых своих песок.

что ты смотрел в упор, меня сжигая,

И, оплавляясь, плакала душа…

я - навсегда твоя, хоть я другая,

Не та, которой в ухо ты дышал.

***

Свою жизнь погубив наяву,

По волнам своей страсти плыву,

У реки этой каждый извив

Повторяет знакомый мотив:

Ты - бесценное счастье мое,

Все отдам, лишь бы быть нам вдвоем.

Я искала в тебе идеал,

Но меня ты неспешно сломал.

Темный взгляд, как мечом, поразил,

словно Молох, меня поглотил.

Тебе в жертву сжигая себя,

Боже. как же люблю я тебя!

И. безвольно молясь по ночам,

Я целую тебя , палача.

И наутро встревоженно жду,

И навстречу ,шатаясь, иду.

Самое это рабство любя,-

«Лишь продли!»-умоляю тебя.

Проклят будь этот день выходной:

Без тебя что же будет со мной?

Дискотек твоих пышет страда:

В поте тучные пляшут стада.

Колдовством свою душу губя,

Я себе возвращаю тебя-

Как люблю я тебя!…

***

Моего нет имени в святцах,

В нем-мечта ,и волна, и боль.

Только тем, кто умеет смеяться

И бороться. близка Ассоль.

В моем имени - и Дэзи, и Тави

Зурбагана крик и Лисса сплин:

Все акценты за меня расставил

Чертов маг и волшебник-Грин.

Он во мне и со мной повсюду,

Моих вкусов и дум творец,

Но мой нрав, с которым старой не буду.

мне вручил не ставший старым отец.

Мой Лонгрен далеко навечно.

Но я знаю: они там вдвоем

Мастерят такелаж беспечно

Алым высверком над кораблем.

Одного жаль-не будет Грэя.

Мой бескрылый, прощай и прости.

Что так долго, от надежды хмелея,

Обреталась на твоем пути.

Словно пенье на дне океана.

Сердца мощно звучит струна.

Отдаю якоря: капитана

Грэя я отыщу сама!

***

Морщинка лба и скулы складка…

Закрой глаза - и нет проблем:

Весь Рим периода упадка

Глядится в твой блестящий шлем.

Тебе послушны галлов орды.

И за собой ты сжег мосты.

Глядишь насмешливо и гордо

Мой император - варвар, ты.

На солнце плавятся котурны.

Короткий плащ - пурпурный стяг.

Твой век-стремительный и бурный,

Где жизнь - пустяк, и смерть - пустяк,

Лишь слава - за жену и брата,

И предан ты одной лишь ей.

И глаз твоих провал,как злато

тобой разграбленных церквей.

Любуюсь я на рот твой алый,

И, слава Господу, мой свет,

Что встреча наша запоздала

Лишь на пятнадцать сотен лет.

***

О мой возлюбленный, мой свет.

Мой ангел милостию божьей.

тебя я чувствую всей кожей

Сквозь тысячи минувших лет.

Сквозь пыль космических судеб.

Пророчеств древних сны и тени,

Ацтекских пирамид ступени,

Где умирал. катясь, адепт.

О мой возлюбленный, мой свет,

Мой гений милостию божьей,

Меня нашел ты поздно тоже

В пустыне тысяч тысяч лет.

И возлияньям, и дарам

Нет счета, жертвам час исполнил

Ты, грозный бог , Кецалькоатль,

Весь в оперенье белых молний.

О мой возлюбленный, мой свет,

Кумир мой милостию божьей.

Живу одной высокой ложью,

Что встретимся чрез тыщу лет.

Тебе молились ввечеру

Индейцы племени чероки,

Верховным инкой был в Перу,

Бесстрашноглазый и жестокий.

О мой возлюбленный, мой свет,

Любовник милостию божьей,

Ты на меня такой похожий,

Хоть между нами бездна лет.

Мы капищ по брегам морей

Настроили, томясь любовью,

И падаем у алтарей,

Захлебываясь черной кровью.

Одна молитва лишь оплот

В расстраченной впустую жизни-

Благоуханный жаркий рот.

безумно - нежный и капризный.

О мой возлюбленный. живи.

Возьми и кровь мою и силы-

Тебя на жизнь благословила

Всей силой гибнущей любви.

***

Ты сидишь на фоне Лермонтова,

Ночью сбывшийся каприз-

Видно. нужно было только этого мне:

тобы ты пришел, Дионис.

Я тону в фалерне глаз твоих,

Пью, хмелея, их щемящий уют,

И смотрю зачарованно, как затихнув,

Губы жизнью души живут.

Все в тебе поется, все ладится.

Ты для всех - звенящтй магнит.

Все во мне на тебя откликается,

Напрягается и звенит.

Как хорош ты ,мой гость непрошенный,

Как в бокале с черной влагой цветок.

Да лишь бездной над нами прошлое

Расстояньем в беспощадный клинок.

***

Все со мной не то, не то-

Чашу зимнюю глаз твоих выпила.

Звезды сыплются в - крон - решето,

Млечный путь полощется вымпелом.

Белых статуй и цвет. и свет

Ураганом в Версале сброшены-

сладко ль, милая, сладко ль тебе

Умирать под любимой подошвою?..

***

Мое вечернее окно

Цветет задумчивой загадкой,

И апельсинов запах сладкий

Дарит забвением и сном.

Ты создан был из тихих струн

И звуков сладостных молений,

Из лунных слез и древних рун.

Лучей и призраков курений.

И были вешние дожди,

вечерние луга и свежесть.

И все казалось: впереди

Жизнь, обожание и нежность.

Но-больше нет рожденья звезд.

Лишь поезда пространство рубят.

Спит млечный путь. поджавши хвост…

Меня никто, никто не любит.

***

В капризе шалом возбуждения

Движенье губ твоих ловлю.

Мое святое наваждение,

Как я, мой бог, тебя люблю!..

Ночь за балконом растекается

Густой, как деготь. чернотой,

И жизни кубок наполняется

Безумья влагой золотой.

Я пью его взахлеб. закидывая,

Дрожа губами. как в бреду,

И дерзость глаз неукротимую

Топлю в пылающем аду.

Все. что допето и доиграно,

Кровавой коркой запеклось:

Полынно-горестными винами

Я забавлялась на авось.

И вот оно. мое закатное!-

Так что ж?-пусть рушат новый шквал

Насть батальоны сыромятные,-

Смеясь, допить, и - вдрызг бокал!

***

Ты моя золотая цепь,

Золотая моя судьба.

Без меня спит мокрая степь-

И напялила маску раба.

Только маска-то не по мне,

И ошейник, хоть золотой,

Тесен мне и мечусь в огне,

Потрясая цепью литой.

Без меня спит мокрая степь,

Парки нити чужие рвут,

Без меня листая книгу судеб,

Корабли в ладошки лагун,

Без меня крошит ураган

Рыжих островов курагу.

Без меня!..Ждет мокрая степь.

Не по мне чужим ковриком быть.

Получай свою маску и цепь-

Пригодятся .чтоб по-твоему жить.

***

Господи, зачем же ты так смотришь на меня?

Я давно потеряна в пустом моем пути,

слишком много отдано и сожжено огня,

Прежнюю себя мне никогда не обрести.

Сил его дождаться не достанет. Но ведь он

Лишь один в душе моей болит - расклад простой.

Безнадежность поглощает. как усталый сон,

Мальчика всеядного, но с кожей золотой.

Черный ветер солнце зимне - вялое задул.

Если б прежде-уперлась. смеясь, в него плечом,

И тебя б в себя вмечтала, ты б не обманул,

Жгли бы звезды иней, и было б нам горячо.

Слишком много света и теней-вновь не уснуть.

Ночь вонзила в землю копья черных тополей.

Я тебя благословляю на твой крестный путь-

Душу потерять в угодьях бога на земле.

***

Взявший счастье с другими.

Ты не помнишь меня.

Отлетит мое имя тенью прошлого дня.

Мимолетной игрушкой тебе были мои

Плач и песни в удушливом забытьи.

Слух болезненно ловит

Отзвук легких шагов.

Это молча уходит. оскорбившись. любовь.

Проступает насмешливо-

Бледно - желтой звездой-

Вечер. в небе, завешенном

рваных туч пеленой.

Из неряшливой груды

Пряной рыхлой листвы

Светятся изумруды светофора-совы.

Жизнь проведший с другими-

Мною не дорожишь.

Услыхав мое имя. не дрожишь. не спешишь.

Ты тяжелым авгуром наступил наяву

В ветром смятую шкуру - золотую траву.

***

Смородиною золотою

В лукошко падает звезда.

В пруду гигантскою свечою

Горит полночная вода.

Уста румяны и лукавы,

Но над улыбкой-тишина,

И тенью радостной забавы

Крадется горькая вина.

Неслышно светлячки мелькают,

Сплетая сказку о конце,

и духи ночи вышивают

Судьбы узоры на лице.

Надкушенным гранатом брызнув,

Душа обрызгала канву…

Я падаю с обрыва жизни,

Роняя ягоды в траву.

***

Все глухие углы земли

В моем сердце погребены,

И ловлю я зорко вдали

Все оттенки свободной тьмы.

Глухо бьется в ладони моей

Сердце тяжкое тишины.

И отчаяньем тусклых дней

Очи ночи подведены.

Кружит голову черная жуть:

Я споткнулась о черную масть.

Никогда над тобой не уснуть.

Никогда к ногам не припасть.

С золотою кожей мой бог.

Был коротким твой грозный суд.

И оборван последний вздох

Звонкой россыпью пуль-секунд.

Но, жалея скупо меня.

Будет память. скитаясь в пути,

Цепенеть в безмолвии дня

И в удушливом забытьи.

***

Почки, облака, потоки,

Плещет талая вода.

Отступили счастья строки

К анемонам в никуда.

Пьют коровы с бубенцами

Из веселого ручья.

Все окончено меж нами.

Я теперь опять ничья.

Можно плакать до рассвета-

Только не услышишь ты:

Мне напомнили об этом полудикие цветы.

Лес мохнатый полон страхов,

Стаду хочется домой,

Пень чернеет, словно плаха,

Пред рогатой головой.

По ветвям мелькают блики,

И - зови иль не зови-

Улетает Эвридикой

Тень поруганной любви.

***

По оврагам запахло грибами,

Чаще слышится слово «грезы»,

Тихо ласковыми губами

Месяц трогает кудри березок.

Золотое земли прощание

Под взволнованный крик петушиный

И несбыточные обещания-

Не забыть - раздают мужчины.

Молча головы женщины клонят.

В институт отправляя дочек.

Да сорока в кустах хоронит

Серебристой фольги комочек…

***

Вновь осыпаются у сыроежек шляпки,

Вновь ритм задумчивый опутал дней разбег.

И вновь любовь со мной играет в прятки:

Поманит - спрячется, есть -миг, и нету-век.

Да будет теплым дом. Пусть тают свечи,

И лишь по крапинкам на луже знать, что дождь,

Пусть свиристит задумчивый кузнечик.

И вспоминается, что ты кого-то ждешь.

Не плачут сосны в карауле ночи,

Но в шляпке на Хвоинке - две слезы:

Дождь уронил, а, может. плакать хочет

Тот, кто один от утра до звезды.

***

Чистят перья камыши.

Звук запнувшихся шагов.

Уши чуткие души-

Лопухами берегов.

Солнце облизнуло слез

след горячий у ресниц,

И рассвета яркий хвост

Разбудил веселых птиц.

Морщит лоб крутой овраг

Чешет спину о пенек.

Что за прелесть - словно мак,

Распускается денек.

Осень хитрою лисой

Пробирается в логу.

Все обрызгано росой.

Все умыто на лугу.

Звук шагов совсем затих.

Хрустнул инвалид - пырей.

Листопад очей твоих

Я ловлю душой своей.

***

Сквер дымится солнечным светом

И исходит ароматами дня.

Если б был ты в душе поэтом.

Ты бы, нежный, понял меня.

Ухожу. мешать не желая

Пальцам чертовым мудрой судьбы:

Я тебя без борьбы уступаю,-

Я в любви не люблю борьбы.

В пьяном мучишься ты экстазе,

Гладя ноги - очередной,

В непристойно - короткой фразе-

Содержанье игры простой.

Ноги, руки, тела, объятья.

Водка, пиво. вино. самогон,

Брюки кожаные, на молниях платья.

Дискотека и магнитофон-

В джентльменском твоем наборе.

О. мой милый. чтя красоту.

Оставляю тебя дежурить

На рабочем твоем посту.

Кто там следующая? - снова Настя?

Ты, красавец,-ее звездный час!

Я желаю вам обоим счастья.

С Новым годом и удачей вас!..

***

Зловещие птицы разлуки

Гнездятся у сердца во мгле.

Тоска шелестит и струится

По всей неоглядной земле.

Зловещие птицы разлуки

Кружат над землею. крича,

Ах. боже мой, где ж твои руки!..

Как мука моя горяча!..

***

И будут вновь игра и вялый флирт,

И будет вновь - трагическая гибель?

И черный знак на сердце древней книги,

И русская рулетка на десерт?..

И будет вновь томительная жуть

Вечери тайной, смех вина в бокалах…

Я от тебя мучительно устала.

Я от тебя сегодня ухожу.

Не нужен мне иудин поцелуй:

Сама свой крест доставлю на Голгофу.

Мое-оно мое. И никому

не нужно знать. о ком рыдали строфы.

Пусть взрежет небо финкой тонкий крест,

И ляжет гвоздь последнею страницей-

Что ж, зато видно далеко окрест,

И есть надежда навсегда забыться.

***

Напевы слышные нежны,

Неслышные-еще нежнее.

Мое лишь сердце положил

На блюдо танец Саломеи.

Всей грудью дышит тяжкий мрак-

Но без души нет в крыльях силы.

Ты ни при чем. мой бедный друг.

Я не тебе ковры стелила.

Он шулер, наш великий бог-

Иль дьявол во сто крат сильнее!..

И умираю я у ног

Твоих в далекой Галилее.

2000



ВРЕМЕНА  ГОДА

***

Черемшаны

Где тиранозавров гуляли полки,

Где звоны - морей отголосок,

Лиловые склоны стоят, как отцы

Прекрасных царевен-березок.

И свататься к ним ходят ночью и днем

Пешком по долинам зеленым,

Стан тонкий коры, захватив кушаком.

Волнуясь, царевичи – клены.

Им ветры-глашатаи славу поют

И вести о свадьбах разносят,

И грузди - как чаши росы: из них пьют,

Как гости почетные, лоси.

А в мягких ложбинках средь складчатых гор,

Где солнце так ласково светит,

Играют, сурчат выгоняя из нор,

Орешники – царские дети.

***

Свили гнезда ночи на крутой горе,

Закрывают очи пламенной заре.

Перелетный ветер фыркнул вдалеке.

Эльф проснулся, светел, в розовом цветке.

И вернуть не поздно сердца чистоту –

Голубые звезды бродят по мосту.

***

Ночь прядает ушами звезд.

Луна танцует упоенно.

И волны, накатясь на плес,

Поют о счастье окрыленно.

И так напевен их язык,

И так чарующе - таинствен,

Что замирает соек крик.

И шепот непокорных листьев,

И затихает дерзкий  мозг,

И слышишь ты: в великом Небе,

Застыв в медлительном разбеге,

Ночь прядает ушами звезд.

***

Розовые уши вечера

Над плешиною холма.

Мягкой синевой намечена

Ночи будущая тьма.

Борода тумана тонкая

Над задумчивой рекой.

Изумрудною осокою

Оттенен души покой.

Ни жилья, ни троп нахоженных.

Скаты молчаливых гор,

Да лесов непотревоженных

Недоступный разговор.

И над шапкой их шагреневой

Все лукавее горит

Нежный взгляд очей сиреневых

Волжской песенной зари.

***

Пахнуло росистым рассветом

В задумчивей звездный покой.

Мое отгоревшее лето

Махнуло мне теплой рукой.

В лаптях пробежала комета,

Тряхнув непокорным хвостом.

И как-то случайно, до света,

Гриб вылез за синим кустом.

Ночной аромат сварен крепко,

Душа босиком, налегке,

И голос, волнующий терпко,

Свирелью звучит вдалеке.

Шлют сосны друг другу приветы,

Гоня за кресты комаров.

И слышится, слышится где-то

Мычанье веселых коров.

***

Синее кружево тишины,

Запах яблок и свежего хлеба.

Луг ночной золотистого неба

Веет нежностью старины.

Лето тонкою властной рукой

Поманило из дома тихого

В заросли винограда дикого

За мостками из звезд над рекой.

Волга шепчет, играя с листьями,

Бродят тихие тени – сны,

Обвивает ночь души чистые

Тонким кружевом тишины.

***

Сердце - чара лунной браги,

Выстоянной на полях.

Ой, черны, глухи овраги

В наших глинистых краях!

В ночь колдовскую Купалы

Здесь, наукам вопреки,

Чародейным криком алым

Зацветают огоньки.

Глухи страхи и преданья

В паутине тишины,

Терпко чуткое дыханье

Крадущейся в ночь волны.

Злым предчувствием томимы

Тени гибкие ракит.

Слышишь свист неуловимый?

Это оползень шумит.

***

Лета праздничный наряд,

Звонко ягоды горят.

В каждой чарочке цветочной

Пчелы пьяные гудят.

Мухи на столах сидят,

Укоризненно глядят.

Портят своим мерзким видом

На обеде все подряд,

Перепачканных ребят

Громко бабушки корят.

На великую помывку

Всех выстраивают в ряд.

Вечно взрослые едят! –

Вот опять гостей отряд –

И на пляж нас не пускают,

И купаться не велят.

Солнце вертит карусель,

А детей опять - в постель!

Только мы уже не дети,

Будем бунтовать, eй-eй!

***

Рассмеялась и упала,

Голубая-голубая.

И волна над ней сомкнулась.

И теперь, лишь только день

В лес пушистый скрыться хочет -

Как мерцающая рыбка,

Из глубин она всплывает

И подмигивает мне

Если звезды тонут в реках -

Значит, лето на исходе,

Значит, скоро снова осень

И печальные дожди.

А пока - бормочет нежно

Под ногой ручей прозрачный,

Улыбается рябинка,

И ромашек ярок цвет.

***

Что за диво это лето!

Хмель веселый бродит в жилах,

В изумрудных брызгах света

Кленов манящий шатер.

Ты во все века воспето

Для единственных и милых,

И теплом твоим согреты

Руки, сердце, кровь и взор.

Что за диво эти ночи!

Ароматною чадрою

Принакрылась понарошку

Златокудрая луна.

И кому лукаво очи,

Улыбнувшись, сладко дрогнут,

И присядет на дорожку

С кем на этот раз она?

Ах, и ранние восходы,

Пена ярко – жадных листьев.

Ярость крепкого настоя

Из цветов и мятых трав,

И - приходы, и - уходы,

Даже тополек пушистый

Шепчет что-то непростое, –

Ах, разбойник, и ведь прав!

***

Кремовое золото заката

Поливает алость дальних гор.

Звонкие расписанные латы 

Прозвенели в розовый простор.

Крепок меч, рука тверда, но тихо,

Но туманно смотрит всадник ввысь –

Аве, сестры. То - земное лихо.

То миряне не убереглись.

***

Тихо в складках занавес роняет

Теплый вечер на леса и Волгу.

Взглядом ясных звезд напоминает,

Что я в сказке, но - лишь ненадолго.

Лист живой трепещет на осине,

Воздух нижет в бусы луч румяный;

Цвет мечты - неуловимо-синий,

Жизни цвет - такой густой, багряный.

***

Щемящая предутренняя звонность...

Росистый фейерверк в улыбке сна

И, рассердясь на шелеста фривольность,

Гневливо распрямляется сосна.

Ах, этот мир в туманном свете утра,

Прохлада у ресниц - и на глазах,

Невольная посланница кому-то,

Блаженная рождается слеза.

И ранние звенящие рассветы,

И Волги ширь сквозь зоревый разлив,

И дятла-невидимки кастаньеты,

И волн свинцово - матовых мотив...

***

Цыганскою песней умчится мой поезд,

И дождик запутается в тростнике...

От всех, кто был дорог, возьму я и скроюсь -

Уеду к таящейся в соснах реке.

Ловлю свое счастье - по пыльным проселкам,

По мокрым грибам налегке прошагать;

Киваю знакомым стареющим елкам –

Привет тебе, сумрачная благодать!

***

Два года назад на корявой осине

Свежее дрожали трусишки – листы...

Кто прячется там, отвратительно – синий? –

Да ну, быть не может, Иудушка, - ты?!

Здорово, голубчик, давно не видались.

Все бродишь? Иисус как? Тоскуешь, поди?

А вечер уж плещет закатную алость,

Взлохмативши пряди кудрявых седин.

Лукаво краснеют ольхи и омелы,

И ветрен ромашек греховный букет.

А там, вдалеке, все такой же веселый,

Зовет меня клен на вечерний банкет.

И, встретясь, за вечную горестность мая –

Пусть вслед за кибиткой летят поезда! –

Мы кубок кипящей зари поднимаем –

Я, клен и такая ж пропойца звезда.

***

Земляничные, неоглядные,

Под воды зеленой журчание,

Льются облака предзакатные

В засиневший кувшин молчания.

Лопуховые уши выставив,

Берег слушает песню иволги,

И играет на флейте под ивою

Ветер тихими переливами.

Отгорят вишнево, набрав кувшин,

И по небу, прозрачно-синему,

Как полночные резвых фей плащи,

Лепестки разлетятся жасминные.

Месяц кашлянет и взмахнет смычком,

Став за хрупким пюпитром-скворечником...

Приходи, родной, в наш забытый дом

Нa концерт соловьев и кузнечиков.

***

Зори маковые, с прихрустом, синеглазые,

Росы звонкие, чистые, заветные,

Брызжут в камни тугими алмазами

Волны песни свои рассветные.

Берега - острова васильковые,

Звезды утренние – хрупки и зелены...

Ох, сказала б тебе тихое слово я –

Да нельзя мне сказать, не велено.

***

 

Там, где среди полей зеленые омелы,

Рядочки старых изб и козы у дворов –

Пьет небо красоту земную из веселых

Младенческих рожков - церковных куполов.

И - палисадов смех, черемухи разливы,

И - дремлет у канав разлапистый пырей,

Склоняются к земле мерцающие сливы,

И - вечное в душе, и небо к нам добрей...

***

Каймы пылают облаков

И солнца луч румян и ярок –

Но схвачен тонкий луч рукой,

Последний. гаснущий подарок.

Темнеют густо берега,

Раскрыли рты цветы ночные,

Чернеют алтари-стога,

Тревожат запахи степные;

Вино зеленое земли

Пьет ночь из старых звездных чарок,

И пляшет с бубнами вдали

Толпа неистовых вакханок –

Благослови ж, веселый бог! –

Пусть жизнь несется стипль-чезом.

Пусть скачка, ветер - полем, лесом,

И вечно – в заверти дорог!..

***

Шуршащий гравий под ногой,

Ракушек черных хруст щемящий,

И день, за сосны уходящий

От засиневших берегов.

Так полны музыкой вода,

Замершие на кольях сети,

И в кронах спрятавшийся ветер,

И день, минувший в никуда.

Ствол на песке, сырой, прямой,

Отяжелевший, умирая,

Чуть дрогнет, силы собирая, -

Все это край родимый мой...

***

Хвалынск

Город флюгеров и черемух

В полукружье лиловых гор.

В поднебесных, лесных хоромах

Волги с волею разговор.

Запах родины. Как спокойно.

Как невзгоды стали легки!

И навстречу мне катят не волны,

А по-нашему - беляки.

Деревянный город веселый,

Палисадники у ворот. –

Сколь ни стала бы жизнь тяжелой,

Не отступится, не подведет!

***

Был грустный день. На тихой флейте

Подыгрывал дождю июль.

И в серебристой ризе ветер

Ему ладошку протянул.

И грустный день вдруг заискрился

Косым дождем, лукавым сном,

И на окошке зарезвился

Кудрявый, в колпачишке, гном.

***

Вечер ясный. Лишь плавно трепещущий,

Улыбается сонный песок.

День ушел, говорливый и блещущий,

Заблудившись в извивах осок.

Дремлет старый овраг, поседевшею

Головой наклоняясь к ручью.

Тихо шепчет родник в засиневшую

Гладь реки; гравий вторит ключу.

Лопухов грандиозные заросли,

И у выхода к Волге – песок.

Заскрипит под ногой и предательски

Оборвется, сбежав за мысок.

И уйти тяжело. И тревожные

Ночи шорохи вьются в траве,

И шаги, как лиса, осторожные,

Прошуршали в немой синеве.

Замираешь и слушаешь дальние

Крики барж на уснувшей реке,

И сидят комарихи нахальные

Целой ротой на теплой руке...

***

Лес тревожно и яро шаманит,

Загораясь на скалах костром,

И скрипуче и горестно манит

Старый крест заскорузлым перстом.

Поравнялась с тропою могила,

Скоро рухнет земной ее страж,

И проплачет над прошлым уныло

Старый филин в еловую дрожь,

И черкнет по багряной полыни

Черным, скрипнувшим глухо крылом,

И мелькнет под ногами босыми

Шорох. сгинувший в дальнем былом...

***

Хорошо усмехнулся рассвет.

Силу сердца покойно храня.

Если счастья желанного нет –

Что те нужно еще для меня?

Здравствуй, жизни сверкающий сын,

Вестник нового светлого дня!

Если взгляд полон блеска росы –

Что же нужно еще для меня?

На ресницах тугих лепестков

Тают грезы, лукаво звеня –

Плыть и плыть в ароматах лугов –

Что же нужно еще для меня?

Проснусь - и под сенью ветвей,

Склоненных над черным прудом,

Послышится тихий привет,

Зеленой пропетый звездой

Поманит меня в глубину,

Где светлые тени живут,

И встретить мою тишину

Русалки, смеясь, приплывут.

В хрустальных прозрачных струях

Влюбленность распустит листы,

Чаруя, смиряя меня

Тоской неземной красоты.

Уютны мне черные сны –

Свободны в них память и я…

Дыханьем теней глубины

Овеяна юность моя.

***

Всколыхнувшейся синей водою

Твои очи мерцают в пути.

Если призраком был ты, звездою –

Как тебя на земле мне найти?

Как мне путь бесконечный измерить

В виртуальной реальности дней,

Как мне вечером хрупким поверить,

Что ты был не из царства теней?

Ну а если ты все же земного

Не лишен – на любую беду

Жди меня: я тебя, дорогого,

За любою судьбою найду.

***

Ангелы ли встрепаны и русы?

Кареглазой нежность ли бывает?

Вешняя заря роняет бусы,

Юность мою мягко заметает.

Тихим перепевом колокольным

Счастье уплывает в легкой дымке,

Тают кружева черемух стройных

И березок яркие косынки...

***

Вкус горькой грусти на губах

И песня тихая рассвета.

И блики солнца на грибах,

И поступь ласкового лета.

И только память донесет

Былых надежд тоску: "Откликнись"!..

И лес спокойно отряхнет

С грибов румяных шкурку листьев.

***

Теряет берег очертанья,

И даль неведома вдали.

Сбылись глухие предсказанья:

Мои уходят корабли.

Да бог спасет, в безвестной дали! –

И обетованной земли,

Земли, свободной от печали,

Мои достигнут корабли.

Да сбудется!.. и, умирая,

Пусть все-таки узнаю я,

Что есть она, земля такая,

Предвиденная мной земля.

***

За холодною серой рекой

Расцветает манящий покой.

Серых верб заосенний уют

Камыши шелестяще поют.

И улыбкой раздавленной сад

Говорит: нет дороги назад.

И утюжит свинец высоту,

И гуляет тоска по мосту.

***

Тонок свет в объятьях елок,

Синь вздыхает и бормочет.

На извилистый проселок

Луч зеленый прыгнуть хочет.

Прошлогодний лист сердитый

Расшуршался напоследок,

И ободранные липы –

Как толпа пеструх-наседок.

На дождя тугом аркане

Мчатся радостные тучи.

И в ликующем тумане

Руки ветер трет колючий.

***

пь

Могучи привычки:

Спасаясь от Бычки,

От хмурой осенней поры,

Бежим, чтоб унес нас червяк электрички

В лесов золотые шатры.

Следы  кабанов, желудевые кучки,

Орехов прохладный сандал...

Смотрю: бестолковые юркие тучки

Испортили неба опал.

А вот и под веткой, как толстые детки,

Как выводок серых совят,

Нахохлившись, словно цыплята в беседке,

Грибы среди листьев сидят.

И - прочь все мороки, печали, уроки,

Лишь вечно б порой заревой

Несли свой дозор надо мною сороки

Да клены б шумели листвой!

***

Гирляндой золотых шаров

Аллеи светлые каштанов,

И кудри влажные туманов

В квадратах дремлющих дворов.

Степная ласковая тишь

Царит над городом любимым.

И тихо с тонкой струйкой дыма

О чем-то шепчется камыш.

Под скрипки осени дожди

Поют над Карповой плотной...

Мой город, в мире ты - единый,

И я вернусь - ты только жди.

Пройдусь по улочкам твоим ,

И станет на душе теплее.

Нет на земле тебя милее,

Далекий мой, родной Сулин.

***

Учителям

Как прав был Пушкин, не любя весны! -

Грязь, оттепель и вонь - весною был он болен.

Какое дело, право, до луны,

Когда грачи трезвонят с колоколен?

То ль дело осень? - те же вонь и грязь,

И воздух той же сыростию дышит,

Но листьев бронзовых задумчивая вязь

О Дне Учителя забытого нам пишет.

Так много праздников на родине моей –

Но этот чище всех и благородней,

Хотя - без флагов, гимнов и речей,

И - обойден любовию народной.

Хоть наша жизнь по-прежнему - борьба -

За что боролись - то в таком откате! -

Хоть над зарплатой вашею – труба,

И горлица хихикает в закате.

Хотя лишь на словах весь тот почет,

Что вам положен за мученье с нами, -

Не верьте! - скорбный труд не пропадет,

Из искры вспыхнет пушкинское пламя!

Мечи ковать не станем из цепей –

Мы сложим песню в вашу честь и славу,

В ней будет сердце стоящих людей

И благодарность поздняя державы.

Мы воздаем вам почесть и хвалу.

Мы вам всей школой нынче салютуем,

И руки ваши в пакостном мелу

С печальней благодарностью целуем.

Вы - в этом мире, но вы - и над ним,

Вы служите большому идеалу –

Облагородить, сделать мир таким,

Чтоб слово «честь» как прежде засияло.

И. устыдясь, по шее тихо гладя,

Мы говорим себе: "Настал наш срок,

Давай, чтоб не обидеть их, присядем,

«Понюхаем премудрость скучных строк»!

***

А.А. Шаповаловой

День ветром подхвачен, как книжки страничка.

Как радостно, снова! - бежим! -

За синею ножкой с чумной электрички

Гуськом по тропинке спешим.

От холода ясени, стоя, уснули,

Цветы и плоды отошли,

Но дальнего лета хранят поцелуи

Все дети усталой земли.

Вот дуб наш знакомый в парчовом наряде,

В тяжелом уборе листвы.

В янтарно-медовом  насмешливом взгляде

Вопрос: неужели вновь - Вы?

Да вот же они! - где так празднично ярок

Лист клена в закатной пыли -

Горят, словно лета прощальный подарок,

Грибы, поцелуи земли.

***

Плывет с берез расплавленное золото,

Становимся задумчивее мы.

Что прежде было весело и молодо –

Прощается в преддверии зимы.

Аллеи старых парков Шереметьевских

Устелены ковром сырой листвы.

Печальнее, гортанней и торжественней

Звучит в глуби вечерний клич совы.

Печаль ухода. Погашает дымкой

Усталый вечер кленов фонари.

И сникшим Черномором - невидимкою

В парк наплывает облако зари.

Сейчас, сейчас, мешаясь с листьев ворохом,

Последних мыслей отзвуки замрут.

Как тихо!.. И я жду, как эти шорохи

Сольются в потемневший старый пруд.

***

О осень! песни золотые,

Холмов замшелых рыжий склон,

Леса, покоем залитые,

И рощ щемящий перезвон.

Холодных зорь прищур багряный.

Последних птиц с высот привет –

И, трепеща под ветром рьяным,

Березка руки тянет вслед.

О, осень, вьюга золотая

Последних чувств, отцветших дум,

Как сладко, замирая, тает

В душе моей твой властный шум!..

***

В мой край репейников веселых,

Кудрявых вишен и вьюнков

Пришла зима, свалив к омелам

Пух из тяжелых туч-тюков.

Скворчиный гам затих над баней,

Скворечник мернo смотрит в сад,

И, в небо яркое вмерзая,

Чуть живы, звездочки звенят.

И вижу я: сквозь холод грубый

В ночной хрустящей тишине

Свои обметанные губы

Звезда протягивает мне.

***

Зимняя грусть земли,

Вечер чарующе - синий,

Смех огней издали,

Легкие тени и иней.

Скрип шагов в тишине,

Чуткие уши мрака.

Нос задирает к луне

Деловито - хромая собака.

Торопливый прохожих бег,

Жизнь суетная и чужая...

Тихо высвечен звездный снег

В синем искристом сне - пожаре.

Эта зимняя грусть земли,

Эти блики, теней мельканье,

Эта музыка издали –

Светлой грусти воспоминанье...

Ххх

Ласковая музыка зимы,

Серебристый свет на ликах улиц.

Вновь ко мне, нежданные, вернулись

Нежность, сказка, верованья, сны.

О влюбленность голубой поры!

Не сидится у окошка дома,

И на сердце ласково и томно,

И в душе - поэзии миры.

Что за мука, что за радость есть

В этих днях, задумчивых и нежных,

Столько неги в жестах рук небрежных, -

Что не в силах сердце перенесть!

***

Легкая, пленная грусть,

Узоры на мерзлом стекле.

Вьюга там? - ну и пусть,

Мне хорошо в тепле.

Снежные струи крутят,

Жизни сметая след.

Алый пылал закат –

Будет серый рассвет.

Скована - и не спасти -

Холодом мертвым душа,

На одиноком пути

Снежные сани шуршат.

ххх

Придет печальная усталость

Отрадою тяжелых век.

Что людям на земле осталось? -

Остановился жизни бег.

Сгорел в морозной снежной пыли

Кудрявый парк, и за рекой,

Где вечно парочки бродили,

Расцвел торжественный покой.

И вечер меркнет сиротливо,

И синий сумрак трезв и пуст,

И не вплетает ветер ивам

В густые пряди нити бус.

Из кленов стынущих бокалов

Льет ночь, как кровь, любви слова...

Истому скуки и печали

Пьет равнодушная молва.

***

Размазав масло окон мирных,

Ленивый вечер гниль дождя

Рассыпал по тропинкам сирым

И, чванясь шествует, следя.

Завился бледный дым над крышей,

Чихнул продрогший рыжий пес –

Он плачет. Но никто не слышит:

Туман тепло сердец унес.

Стеной - могучие заборы,

И наотрез закрыта дверь,

И окна, как глаза, затерты, -

Мы оба лишние, поверь.

Таится в мраке мерзкий вечер...

Кто прав, пес? Виновата ль я?

Дарована  ль мне будет встреча,

Тоскливая, как боль твоя?..

А сумерки, как горе, пусты,

В тумане тает чей-то дым,

И пахнет насморком и грустью

Мое прощание с былым.

***

ППамяти карантина

Я заплету любовь и боль в тугие косы

И разожгу холодный жертвенник зари.

Кому нужны наук унылые вопросы,

Когда в ночи природы сердце говорит?

Я наберу пригоршню звезд и до рассвета

Пущу их плавать, словно рыбок, по ручьям,

Растает снег - и вновь со мною будет лето,

И будет утренний туман курить кальян.

О карантин! Какое счастье!.. в упоенье

Готова славить грипповой я катаклизм:

Свобода!!! в сердце сразу - вдохновенье.

Любовь, и красота, и пантеизм!

***

Кудри нежные черемух,

Стада тонкий аромат…

Под скамьей два русых гнома

Неуемно гомонят.

Майский день бездумно нежен,

Оплывает сладкий цвет,

Дымкой розовой заснежен

Поднебесья влажный свет.

И в душе, слезам знакомой, -

Сняться локоны черемух

И веселые дожди.

***

                                                                                  На Бечеве

Вся опутана тропинка

Молодою повиликой.

Мы идем сквозь паутинки

Бечевой за земляникой.

Груши дикие, все пчелах,

Пахнут горячо и крепко,

Льнет к ногам волной веселой

Золотистая сурепка.

Волга плещет под ногами,

Берег крут, весь желт от пыли.

Берегись! – он оползает! –

Еле-еле проскочили.

Травостой – густой, по пояс.

Каждой ягодке – поклоны.

Ба! – а вот, как кегли, строем

Луговые шампиньоны.

Лучший край на целом свете!

Солнце ягодою тает.

Бечева – мечта о лете, золотая – золотая.

***

НОСТАЛЬГИЯ

Щекотно жить на белом свете.

Добро и зло. Любовь и ложь.

Никто не встретит, не приветит.

В горах пустынных пропадешь.

Клубится тьма перед глазами,

Зарница редкая мелькнет –

И молодыми голосами

Змей многоглавый пропоет.

Ревнивец ночи августовской,

Промчится дождь средь старых гор,

На зрелище крестин бесовских

Сзывая чад из дальних нор… -

Слежу, чтоб окна не раскрылись

И вспоминаю, не спеша,

Как солнцем утренним светилась

Тобою полная душа.

***

Ласковой памяти теплые руки

Пообещала мне Радость.

Если не думать о близкой разлуке –

Мне почти счастье досталось.

Теплые губы и светлые очи –

Грустные заводи.

Что-то похожее ты напророчил,

Помнится, загодя.

Линии тонкие, сетки – валежины –

Ладони отметины.

Снится печальное, дальнее, прежнее,

Чего не заметили.

*  *  *

Заозерная тишина.

Плавно желтая грусть стекает

По ветвям, и с небес бросает

Вызов высь, что всего лишена.

Шелест вкрадчивый тростника.

Звон в ушах – до того отвычна

Тишина. И совсем обычна

И осеннее – темна река.

И привычная шерстка земли,

И ухода печаль и нежность,

И усталая безнадежность,

И пустой горизонт вдали…

*  *  *

Что тебе я? – одна между прочими, –

Ты по жизни идешь налегке.

И следы, как автоматная очередь,

Прижигают лист на песке.

ия.

Поздно к нам приходит прозрение,

Обычно – по лицу сапогом.

И нет способа одолеть искушение –

Если только не увидеть его.

         Равнодушные звуки вечера

         Соберу пусть в сухой, но – букет.

         От тебя мне услышать нечего,

         Симулякр мой, Алоуэтт.

Для тебя я не стала и вехою,

Так, шуршащая тоска тополей,

Силуэт, мягко вписанный Чеховым

В левитановскую осень аллей.

*   *   *

Солнцем насквозь пронизанное

Предвечернее божество,

Иероглифами теней расписанные,

Души наши помнят родство.

         Дальнего мира странники,

         Маршрутом от сумы до тюрьмы,

         Волонтеры, шуты да изгнанники

         Потерянного рая мы.

Что толку постигать значимость

Книг твоих, заветов и треб –

Наши силуэтность и незадачливость –

Внутренний фон судеб.

         И все же спасает сияние

         Твоих вечереющих глаз:

         Недосягаемыми для отчаяния

         Делаешь грешных нас.

* * *

Без царя в голове я живу наугад

И напрасно долга статуи белые

Умозрительно-строго на нас глядят

На грехи, которые делаю.

         Терракотовых идолов страха – прочь:

         Почему нельзя любить опричника?

         Серебристая кожа твоя – летняя ночь

         С обаянием ленивого хищника.

Озираюсь с восторгом и страхом в глазах,

Пробираясь с оглядкою тайно –

Еретик, оказавшийся на небесах

Поездом, совершенно случайно.

         От тебя мне – истина необычно проста –

Будет лишь по виску - посохом:

Я проваливаюсь по уши, захлебываясь там,

Где другие мирно ходят посуху.

Нет путей через душу: не переступить

Через грех – пусть они у нас разные,

И безликой беспощадности твоей не избыть,

Наважденье опасное и прекрасное.

* * *

Я не узнаю, кто ты такой,

Я не узнаю, какой ты:

За монитора завораживающей игрой

Мир и реальность расколоты.

         Бог словно в воду, проклиная, глядел,

Спроваживая Адама в колонию:

         Жизнь – и без того незавидный удел,
         А под конец –  еще и агония.

Давно интерес демиурга остыл

К дефективному человечьему племени,

Где бродишь между абсурдом и абсолютом – ты –

В интуитивно прозреваемом времени.

         И что в таком случае до Бога той.

         Кто видит себя в мире расколотом.

         Раз она не узнает, кто ты такой,

         Раз она не узнает, какой ты…

*  *  *  

Мы с тобой одной крови, ацтек, что ушел, -

Каждый зорок, жесток и храбр.

Только ты – крылатый воин-орел,

И я воин, но Ягуар.

         Наделенность душою – крупный изъян,

Люди – злая шутка богов:

Хоть у всех две ноги, как у обезьян –

Только люди разбиваются в кровь.

Анемичное солнце тянет щупальца вниз –

И мы гибнем без стонов и слов,

Лишь сверкают над гордыми, павшими ниц,

Обсидиановые ножи жрецов.

         Редко встретиться грудью приходится нам,

         Но свободой захлебнувшись навек,

         Совершаю прыжок из тени в туман

         За тобою я, человек.

Затрещат твои крылья, траву теребя,

И, целуя окровавленный рот,-

Теофаг, я, прищурившись, съем тебя,

Чтобы стал красивей мой род.

*  *  *  

Дождь смывает с улицы прохожих,

Лупит в скользкие колокола,

И глядят все серьезней и стороже

Господа мои купола.

         Много ль сердцу усталому надо!...

         С ним беседуют, печаль затаив,

Госпожи мои колоннады,

Господа бельведеры мои.

Отошли в былое прогулки,

Дремлют, молодость отструив,

Господа мои переулки,

Господа аллеи мои.

         И последние листья сада

         Моей жизни примут они,

         Госпожи мои балюстрады,

         Господа бульвары мои.

*  *  *

Вспять разматывая времени сети,

Свет и то отражая заемный,

Знать хотят все на свете,

Как нам жить, Бога детям приемным?

         По углам торопливо молятся,

         За пределы судьбы поспешаючи,

         Туда, где потеряно носятся

         Души в поисках своего пристанища.

Лишь шаги в тишину вонзаются,

Да дожди шуршат мелодично:

Молчание всегда касается

Одного – оно слишком лично.

         Но все что-то тревожится, царапаясь,

То ласкаясь, то гневно и грозно:

         Все путники идут, оглядываясь,

         Кто – на кабак, кто – на звезды.

*  *  *

Обморочен, как Сирата волос,

И бесстрашен, как утра цветы…

Если б виски имело голос –

Оно б говорило, как ты.

         Не напрасно чертили небо

Хвостанные звезды в крест:

         Бог бесился, что с нами не был –

         Не было зрительских мест.

Верующие и звери догадливы:

Они боятся огня.

Дьявол всегда податливой

Почему-то находил меня.

         Ты ушел, засмеявшись – что же,

         Знаем разную цену словам.

         Я не стану зубами рвать кожу

         Там, где ты меня целовал.

Но когда невтерпеж станет, сладкий,

В жгучей пасти бессонных ночей –

Вспомни о бродячей цыганке

С попугаем не голом плече.

*  *  *

                                                     На 300-летие Хвалынска

Отсюда начинается вращение земли,

Здесь небо опускается на воды

И воздвигает сосен крест средь пижмовой пыли

На алтаре задумчивой природы.

         Отсюда – все равно: до центра мира ли, до звезд,

         До ада круга первого иль рая;

         Отсюда, если сбудется, в свой новый путь Христос

         Пойдет, уже мечами не пугая.

И здесь в любой душе у кромки ломких берегов

Вьет гнезда неизвестное, и лето

Приходят отовсюду, и пол шкурой облаков

Особость ночи длится до рассвета.

         Здесь слезы звезд – дожди – рождает выводки грибов,

         На берегу находишь пальцы черта;

         Пока луна не пала наземь, над грядой холмов

         Пока луна не пала наземь, над грядой холмов

         Живут в бездомных птицах души мертвых.

Отсюда начинается вращение земли,

Монастыри, леса и птичьи требы,

Здесь челюсти сведенные отрогов меловых

Земную ось заканчивают в небо.

*  *  *

Я готова для тебя на заклание

золотой секирою дней.

Жизнь – творение, не отрицание,

Виночерпий крови моей.

         Золотыми стрелками чиркая

         Небеса, птицы снуют,

         Отражаясь снежными бликами

         От плиты, где тебя не убьют.

 Ты даешь аромат ощущениям,

Поднимая до мира туч,

Ты – душе моей тольтекской прощение,

Незапятнанный, как солнечный луч.

 *  *  *

Сквозь темные воды вечерней прохлады

Плывут и плывут лепестки.

Мифическим войском,

Фантомным отрядом

К жасминам спешат мотыльки.

         Запахло росою усталое солнце,

         Холмы налились молоком.

         Журчит и о чем-то мурлычет болотце

         Звериным своим языком.

От легкого пальца прикосновенья

Кошачьею спинкой цветок,

Дрожа, изгибается от наслажденья,

Кусая листка уголок.

         Подумаешь, счастье? – его мне не нужно.

         Усевшись на берега плат,

         С прохладной, как мята, зеленой лягушкой

         Я буду смотреть на закат.   

*  *  *

Бокалы на террасе – до краев,

Но пуст наш стол и нет живого в доме –

Лиши тень застывших равнодушных слов

Да толстый кот с ухваткой чичероне.

Всем нам пора настанет уходить,

         И прежде времени жалеть о том не стоит.

         Уходите легко, не смяв травы,

         И вслед Вам время тянется пустое.

Оставленных не стоит вспоминать.

Лишь юным льстит быть злым и искушенным

Ткачи пространства – пауки – мешать

Не станут гордецам и непрощенным.

         Но как-то раз тепла не хватит Вам –

         И Вы вернетесь памятью подале:

         К оттрепетавшим в воздухе словам

И первой капле осени в бокале.

*  *  *

Легенда о маисе.

Всех первых майя-киче боги сделали из глины –

Но не начав ходить, сломался маленький народ,

И боги, поразмыслив, раздобыли древесины,

И принялись строгать и клеить человечий род.

Но люди деревянные не ладили с кострами:

Без памяти и крови, стали жара избегать,

Они не научились разговаривать с богами:

Холодным просто нечего ни спеть, ни рассказать.

Тогда, по вдохновенью, из обычного маиса

Людей намастерили с ветерком да с огоньком –

И были эти люди словно боги Параисо,

И взгляд их землю круглую охватывал кругом.

И испугались боги – а. может быть, взревновали,-

Решили миром рос владеть и управлять одни –

Сгустили дымку, чтобы очи людям застилала

Чтоб не дальше горизонта видели они.

С тех пор, едва мы ввяжемся в сраженье с Провиденьем –

Хватаемся за сердце или падает рука:

Мы все должны – и навсегда – за наше сотворенье,

Но часто эта плата непомерно высока.

*  *  *

Ища освобождения своим усталым душам,

Из древних шкур кустарников выглядывают пни.

Леяная тишь, покой цветов, и в лопушачьи уши

Из граммофончиков ночей выскальзывают дни.

         В венке  из кашек и листвы я буду слушать молча

         И плач детей. И ветра смех в вершинах голубых,

И схлынет скуки и тоски чешуйчатая порча

         На земляничный бережок просроченной судьбы.

Ведь счастье – не борьба, а мирозданьем любованье

Под пляски в колокольчиках веселых воробьят.

Возмездие возможно лишь с момента осознанья,

Спасение возможно лишь с ухода от себя.

*  *  *

Оглянувшись на звезды, угадала тебя

И поверила: ты придешь.

И с тех пор иду по земле я,

Бестолковая, как слепой дождь.

         Солнечного шороха осень полна,

         Скрипа таборов гортанных ветров,

          Как тягучий зной льется меда волна

         Ароматами последних цветов.

Радость – тонкий налет на грусти дождей,

Паутина на сосуде мечты.

Поцелуй меня издали уколом звезды,

Сердце солнечной осени, ты.

*  *  *

Шипит бурьян, спаленный солнцем,

Вспухают мясом лопухи.

В сарая реечном колодце

Вопят и стонут петухи.

         Цветастый гомон в ветках груши,

         Горластый насекомых слет;

         Овраг с ухмылкою опухшей

         Ладонью из болотца пьет.

В зеленых зарослях скитаясь,

Желать, искать еще – чего? –

Мечтая, нежно улыбаясь

О смуглом, гибком и живом.

         С лоскутным лета покрывалом

         Ввысь ветер-цыганенок мчит…

         Себя так сладко как попало

         И потерять, и расточить.

*  *  *

Отсеченною куриною лапой

Бледный луч на балюстраду упал.

Взял всего ты в жизни нахрапом,

Чего только себе пожелал.

         В цвет опавших буковых листьев

         Разукрашена твоя голова.

         Раной сердца, кленовою кистью

         Запеклись незабудки-слова.

Ничего и не вечно на свете:

Боль смирится, устанет, уснет.

Для проверки вечерний ветер

Тонкой кисточкой полоснет.

         И средь яростных авитюр ницшеанства

         Осознанье придет и к тебе

         Роковой недоступности счастья

         Даже всем преуспевшим в судьбе.

*  *  *

Налетали с четырех сторон ветра,

Замели любовь по статье.

В горе право черпать пора

На дальнейшее мое бытие.

         Поглотил все черный жирный зевок,

         Сдунув с неба звезды в кадку дождей…-

         О, боже, меня лишивший всего,   

         Отчего ты так не любишь людей?

Они дали тебе имя Спас,

Только ты пожалел им крыл,

И, в мучениях умирая сам, нас

К такой же жизни приговорил.

         Правда, будущее и знать ни к чему,

         Чтоб покорно отдаваться судьбе:

         Мы не принадлежим никому,

Даже грешным самим себе.

Оттого-то мне с людьми по пути –

Звезды в кадке бултыхать и петь,

И так хочется всех на свете спасти

И за всех бедолаг умереть.

*  *  *

Дни сочатся меж пальцев постыло,

Никуда больше не торопя.

И незрячее время уныло

Обнаруживает себя и тебя.

         Тишина поглотила все шорохи,

         И сильней давит на виски,

         Озарений ликвидируя сполохи,   

Волосатая лапа тоски.

Спит земля в своем снежном конвертике,

Дыша пазухами вспухших рек.

Лишь во сне, метафоре смерти,

Обретает свой рай человек.

         Спать!.. – устав от троп перехоженных,

         От лампад голубых фонарей,

         С хищным блеском твоих растревоженных

         Глаз в плененной душе моей.

Ты ушел, правда, долго оглядывался,

И я чувствовала, гордость кляня:

Небо открывается и закрывается,

Но уж только не для меня.

         И жить, в принципе, славно можно бы,

         Пусть тебя больше рядом нет.

         Ночь, собственно, уже закончилась –

         Но не наступил рассвет.

Дон Жуан

Игорю Радаеву

Жизнь без исканий даром нам дана:

Кому – в неистовых страстях, кому – нирваной.

Целуя край хрустального стакана,

Теряю голову от счастья без вина.

         Ведь каждый сам себе решить,

         Стоять ли в карауле у погоста:

         Прожить ее с одной до девяноста –

         Иль с девяноста всю за год прожить.

Века мужьями вслед за мной летят,

И брань в мой адрес с каждым днем сильнее…-

Давайте спросим женщин – им виднее,

Какими видеть нас они хотят.

         Да, я любил, смеясь, и убивал,

         В рядах желающих стать трупом сделал бреши.

         Я – человек, мужчина я, грешен,

         Но шпаги первым я не обнажал.

Что жизнь? – игра и страсти хриплый вдох.

В моих руках трепещет плоть живая.

К чему обманывать себя: в ворот рая

За черным полем нас не встретит Бог.

         Что –  счастье? – ярким пламенем гори.

         Что – правда? – шрамов рваные курсивы.

         Будь горд, смело живи, люби красиво,

         А срок придет – бестрепетно умри!

*  *  *

Нас размело в шумном мире огней,

Где мы друг друга любили,

Где танцевали на синей стене

Отсветы хладные лилий.

Словно играющий нервно хрусталь,

Очи твои догорали.

Было печально и ласково жаль

Звуков несбывшихся рая.

Но, сколько б ни было дней и теней,

Холода, слез и ненастий –

Ты навсегда светишь в жизни моей,

Солнце вечернее счастья.

(отсюда вкл. в альм №14)

*  *  *

Роскошной янтарной улиткой

Ползет по холмам ящер-солнце.

Веселой цыганской кибиткой

Трещит ветерок над болотцем.

Лиловеют горы и тучи,

Рыжеют леса и овраги,

Ласкает и сладостно мучит

Взгляд, полный дурманящей влаги.

Как руки твои больно душат –

Довольно, мой милый, довольно!

О, не опускай и не слушай –

Как сладко!.. Как нежно и больно

*  *  *

Ленты да лошади, звезды да праздники,

Стаи голодных хранителей в тучах,

Вербы да омуты, мэры-лабазники,

Монстрами воют в домах томагучи.

         Тропы да паперти, дым да колдобины,

         Лешие, волки, русалки и мафия,

         Топи, болота, поля-неудобины,

         Нищая падчерица-география.

Семечки; вопли юродивых нудные,

Мертвых царевичей души глазастые,

Библиотеки, как тундры безлюдные,

Кресты да глисты, проститутки горластые…

         Из дому вышвырнута история –

Все переписывают путь, еле пройденный –

         Олеография – фантасмагория,

         Бедная, бедная, бедная Родина!..

*  *  *

Я целую твои ненаглядные руки,

Бархат кожи и вен, и железо запястья.

И губами ловлю миг раскованной муки,

Растворяясь в твоей покоряющей власти.

Абрикосовый шелк, золотистая пудра,

И прозрачность зари, и осенние листья –

Ты прекрасен, мой бог; как красавицы утро –

Твои нежные пальцы и тонкие кисти.

Закрываю глаза –

И в блаженной нирване,

К бытия приближаясь к последнему краю,

Я покорными, преданными губами

Твои пальцы любимые перебираю.

*  *  *

Серый усмешливый день.

Яблонь кудрявых ресницы.

Зимняя стылая тень

Крепом ложится на лица.

Холод насмешливых глаз,

Рта заповедная резкость,

Траурно смотрит на нас

Зеркала темная фреска.

Замерло сердце мое.

Тени – увядшим конвоем.

Сумерки. Снег. Мы с тобою

В мире остались вдвоем.

*  *  *

Мшистые стволы оцепенели.

Снова тихий дождь заморосил.

Папоротник у подножья елей

Лапы, словно ветер, распустил,

Ароматы дикого цветенья;

Мука ожидания томит,

Продавая жемчуг откровений,

Сойка оголтелая трещит.

Сладкое, задумчивое лето

Молча смотрит тысячами глаз,

Прижимаясь телом разогретым

К зелени игольчатых кирас.

Грустно мне чужое это счастье,

Грустно знать, что врозь с тобой идем…

Розовый шиповник безучастно

Лепестки роняет под дождем.

*  *  *

В часы вечернего тумана

в дремоту синих берегов

нисходят грустью бездыханной

сама печаль. Сама любовь.

И умолкает листьев ропот.

И Волга, уши навострив,

Катясь щемяще-беззаботно,

Мурлычет ласковый мотив.

И стелется туман ажурный,

И кружевом искрятся сны;

Прелестных глаз разлив лазурный,

Вуаль прозрачная весны.

*  *  *

Утренний сад в завитках голубого тумана,

Стайка прозрачная звезд в ожерелье ветвей –

Ночью подарена памяти нежная тайна:

Тихая сказка, забытая песня дождей.

Шорохи влажных шагов за невидимой далью,

Шепот бессонного сердца и ропот листвы,

Сад, очарованный смутною синей печалью,

Мир на душе и в божественном облике – Вы.

        

*  *  *

Мой друг, неведомый и сдержанный,

Чьи очи в душу мне глядят

Во взгляде сладком перемешаны

Сирень, черешня и закат.

         Смотрю я иступленно-пристально,

         Глотая страсти острый хмель,

         Как лижет солнце золотистую

         Губ вожделенных карамель.

Изнемогая от отчаянья,

Молюсь, как идолу-врагу,

Но и смутить любви признанием

Тебя, живого, не могу.

         Томясь, вьюнков целую пяточки –

         Но ты и завтра не придешь:

         Сирень пожаловалась ласточке,

         Что утром снова будет дождь.

Стремительных ящериц лета

Неровное нервно письмо

Меж степью и тучей продето

Шнурками янтарными смол.

         И образы ярко-весенние,

         Что мучили, изводя,

         Сгинули в мерцании времени,

         В холодной жути дождя.

Что остается отверженным?-

Не о жалости же молить?

Тех, кто не стали нежными,

Лучше просто забыть.

         Уверить себя, что и не было

         Как из смерти кричавших дроф:

         Земля милосерднее неба,     

Убежища черных ветров.